Пистолет. Дмитрий Черняев

снегопад, Жуков с Магнушевского и Пулавского в густой туман.

      С 14 января 33-я армия юго-восточнее польского города Лодзь гнала ослабленные, но все еще грубо огрызающиеся немецкие части, заставляя их отступать с рубежа на рубеж. Те ожесточенно сопротивлялись, взрывали мосты, наносили удары с воздуха, отстреливались из засад, но сила духа уже давно была не на их стороне. Линия фронта медленно, но верно отодвигалась на запад, освобождая мелкие поселения и целые города в Польше.

      17 января к вечеру разведка 9-го танкового корпуса донесла в штаб о том, что противник, отступая, взорвал мост через реку Пилицу, что несколько затормозило продвижение танков корпуса. Пришлось задержаться для восстановления переправы. 195-й танковый батальон с батальоном автоматчиков и истребительно-противотанковой батареей выдвинулись в район взорванной переправы в небольшом городке Сулеюв для прикрытия постройки моста саперами. К ночи были выставлены дозоры, провели маскировку техники, заняли позиции для обороны.

      Ночью было сыро, шел слабый снежок. Падая, он таял в лужах многочисленных колей и задерживался лишь на засохшей траве на открытых незаезженных военной техникой участках и на голых ветках деревьев. Недалеко от расположения штаба батальона в ночи, среди редкого ковра снега на открытом пространстве луга, темнело подбитое немецкое самоходное орудие.

      Штаб батальона долго не спал: работали с документами, готовили последние приказания на утро и отчеты для командования. В наспех сооруженном шалаше, покрытом брезентом, было густо накурено. Адъютант старший 195-го танкового батальона капитан Чирков Петр закончил работу около двух ночи и приступил к чистке и смазке личного оружия. Закурив папиросу, начал чистить ствол пистолета.

      – Как думаешь, Василь, завтра к вечеру управимся с мостом? – спросил он сослуживца, старшего лейтенанта Кривченко.

      – Да они не шибко бить будут, шоб успеть драпануть к ночи, – сказал тот, затягиваясь папиросой, – утром дадут прикурить нам, проклятые, – к гадалке не ходи! Так ведь и прикончат, сволочи, не дав поглядеть на Берлин в руинах.

      – Да не, Ваcь, поглядим, думаю. А я б на свою Алю поглядел лучше, – на это Василь вздохнул и положительно кивнул головой. Потом сказал: – Однако уже скоро рассвет, а мы еще и не отдохнули.

      Закончив с оружием, все разошлись ко сну.

      Всю ночь слышалась глухая далекая канонада, или же это был лишь призрак от привычки постоянно слышать ее. И под эти звуки Петру снились обрывки последних дней: стремительное наступление, налеты вражеской авиации, убитые и раненые знакомые и незнакомые бойцы, трупы убитых немцев в местах прорыва, взлетающие стаи ворон по краям шоссе от рева танков…

      Рано утром последовал массированный обстрел со стороны немецких позиций. Враг старался помешать строительству моста, чтоб выиграть время для организации отступления своих частей на следующий рубеж. Прошла команда: «К обороне». Наши части заняли позиции, и начался бой.

      Чирков Петр со своим экипажем тоже занял места в танке с номером 911. Как и другим танкам батальона, штабной машине капитана Чиркова время от времени приходилось выезжать на подготовленное для стрельбы место около подбитой немецкой самоходки и вести обстрел неприятеля. Во время этих вылазок Петр вел огонь из танкового пулемета и одновременно давал команды экипажу. Подбитая машина дополнительно защищала позицию, противник несколько раз бил бронебойным по нашему танку, но неизменно попадал в искореженную самоходку. Один из снарядов рикошетом отлетел от брони Т-34, резким звоном, почти до боли, полоснув экипаж по ушным перепонкам.  В перерыве от стрельбы с позиции Петр непрестанно передавал радиограммы, приказы командира батальона соседним экипажам, следил за обстановкой, докладывал в штаб бригады.

      После полудня натиск врага постепенно начал стихать. Видно было, что основные части немцев отступили от позиций в районе моста через Пилицу. Саперам стало проще вести работы по восстановлению переправы, и к вечеру в сумерках мост был восстановлен.