Собрание сочинений. Том 1. Полет в небеса. Даниил Хармс

ветер палубу колышет

      но ветра стык моряк не слышет

      Пусть дева плачет о зиме

      и молоко даёт змее

      Я окрестясь сухим приветом

      стелю кровать себе при этом

      бросая в небо дерзкий глас

      и проходя четвёртый класс.

      из леса выпрогнит метёлка

      Умрёт в углу моя светёлка

      Восстанет мёртвый на помост

      с блином во рту промчится пост

      Как жнец над пряхою не дышет

      Как пряха нож вздымает выше

      Не слышу я и не гляжу

      как пёс под знаменем лежу

      Но виден мне конец героя

      глаза распухшие от крови

      могилу с имянем попа

      и звон копающих лопат.

      и виден мне келейник ровный

      упряжка скучная и дровни

      Ковёр раскинутых саней

      лихая кичка: поскорей!

      конец не так моя Розалья

      пройдя всего лишь жизни треть

      его схватили и связали

      а дальше я не стал смотреть

      и з<а>потев в могучем росте

      всегда ликующий такой

      никто не скажет и не спросит

      и не помянет за упокой.

2 мая 1926

      16. Казачья смерть

      Бежала лошадь очень быстро

      ее хозяин турондул

      Но вот уже Елагин остров

      им путь собой перегородил.

      Возница тут же запыхавшись

      снял тулуп и лег в кровать,

      четыре ночи спал обнявшись

      Его хотели покарать.

      Но он вскочил недавно спящий

      наскоро запер письменный ящик

      и не терпя позора фальши

      через минуту ехал дальше

      Бежала лошадь очень быстро

      Казалось нет ее конца

      Вдруг прозвучал пустынный выстрел

      поймав телегу и бойца.

      Кто стреляет в эту пору?

      Спросил потусторонний страж

      седок и лошадь мчатся в прорубь

      их головы объяла дрожь,

      их туловища были с дыркой.

      Мечтал скакун. Хозяин фыркал,

      внемля блеянью овцы

      держа телегу под уздцы.

      Он был уже немного скучный,

      так не ожидано умерев

      Пред ним кафтан благополучный

      лежал местами прогорев.

      Скакали день и ночь гусары

      перекликались от тоски.

      Карета плавала. Рессоры

      ломались поперек доски.

      Но вот седок ее убогий

      ожил быстро как олень

      перескочил на брег пологий

      А дальше прыгнуть было лень.

      О как < >[12] эта местность

      подумал он смолчав

      К нему уже со всей окрестности

      несли седеющих волчат

      Петроний встал под эти сосны

      Я лих и нет пощады вам —

      звучал его привет не сносный

      телега ехала к дровам.

      В ту пору выстрелом не тронут

      возница голову склонил

      Пусть живут себе тритоны

      он небеса о том молил.

      Его лошадка и тележка

      Стучала мимо дачных мест

      А легкоперое колешко

      высказывало свой протест.

      Не

12

Пропуск в источнике текста. – Сост.