Вавилонские книги. Книга 3. Король отверженных. Джосайя Бэнкрофт

было, каковы бы ни были ее чувства, одно несомненно: она удивится, увидев тебя. А что делают люди, когда действительно удивлены? – Сфинкс перевела взгляд на Волету. – Что, если она выпалит твое имя, ахнет, упадет в обморок или закричит? Если герцог услышит, не будет иметь значения, от радости это или от испуга. Неужели ты думаешь, что он обрадуется тебе, своему сопернику? Если повезет, он выместит свое неудовольствие на тебе. Но если он неразумный или ревнивый мужчина, если он жесток, не выместит ли он это самое неудовольствие и на ней?

      Сенлин нахмурился, не зная, как спорить с логикой Сфинкса. По крайней мере, пока не зная.

      – Что ты предлагаешь?

      – Волета поговорит с Марией от твоего имени. – Сфинкс махнула рукой в сторону девушки. – Волета может носить платья. Она может реверансами проложить путь в высшее общество. Я полагаю, ее станут приглашать на вечеринки, куда ходят герцог и герцогиня. Она дождется подходящей минуты, а когда настанет время – украдкой задаст вопрос.

      – Я не хочу, чтобы Волета занималась моими грязными… – начал Сенлин, но Волета перебила его:

      – Я сделаю это.

      – Подожди минутку. Ты не знаешь, на что подписываешься. Это опасно? – спросил Сенлин.

      – Конечно опасно! – Сфинкс рассмеялась. – Большинство настоящих поступков таковы. Но она будет не одна. Я посылаю с ней амазонку.

      Сенлин не сомневался, что Ирен защитит Волету ценой собственной жизни, но речь по-прежнему шла о единственном защитнике. Что предпримет амазонка, если герцог, флот или весь кольцевой удел обратятся против них?

      – Я не могу допустить, чтобы они рисковали собственными шкурами из-за моих ошибок. Мы должны придумать что-то…

      – Вы больше не капитан, – сказала Волета. Она произнесла это без злобы, но все равно слова больно задели. – Вы больше не можете приказывать, мистер Том. Итак. Я хочу поехать в Пелфию.

      – Вечеринки там просто великолепны! – сказал Байрон, радостно тряхнув рогами. Он помог Сенлину надеть новую рубашку с белым воротничком. – Люди ужасны, но вечеринки прекрасны. Я прочитал сотни историй: вальсы, музыка, закуски, остроты…

      – Мне это не нужно! – отрезала Волета. – Мне плевать на танцы, жратву и этикет-шметикет! Я иду, потому что этот человек спас мне жизнь. Он спас жизнь моему брату. Так что теперь моя очередь быть… хорошей, или кем мы теперь заделались. – Она повернулась к Сенлину. – Обещаю, я верну ее.

      – Это невероятно храбро и самоотверженно и… спасибо. – Сенлин слишком хорошо знал девушку, чтобы думать, будто ее можно отговорить от выбранного пути. – Но, Волета, пожалуйста, ты должна быть честна с ней. Расскажи все. Расскажи о воровстве, пиратстве и кровопролитии. Расскажи о голоде, о пристрастии к крошке и… обо всем этом.

      – Обо всем? – переспросила Волета, вновь делая шляпу плоской. – А что я должна сказать? «Привет! Вы меня не знаете, но ваш бывший муж прислал меня поведать вам, какой он теперь ужасный человек. Просто подонок! Но он хочет вас вернуть. О да,