Планета под контролем. Илья Новак

подчиненные уже несколько третейских лет совершали ежедневные рейды в атмосфере Глифа. Заан локтем выдавил защитный колпак и дернул короткий рычаг, открывая боковой аварийный люк.

      В кабину ударил ветер, но шлем защитил глаза. Дзен, схватившись за края люка, до пояса высунулся наружу. Пулемет был рядом, виднелись сглаженные очертания стойки и рваный кусок металла, торчащий из роликов турели. Ноги оставались в кабине; дзен распластался по обшивке, понимая, что воздушный поток в любое мгновение может сдуть его, протащить вдоль борта и бросить прямо в огненные объятия реактивных струй, вырывающихся из дюз. Дотянувшись до турели, он кулаком ударил по металлическому обломку. Ничего не произошло; в этот миг пронзительный сигнал донесся до него сквозь распахнутый аварийный люк.

      Сжав зубы, Ушастый выпрямился, с трудом преодолевая сопротивление смерча, что закручивался вокруг «мурены», нагнулся и обрушил на металл оба кулака. Одна перчатка порвалась, когда в нее впился зазубренный край, но обломок вылетел из-под ролика, ударил дзена в плечо и исчез. Заан втянул тело в кабину, упав в кресло, глянул на консоль. Содрав перчатку с руки, протянул ее к оружейному пульту.

      Мелькающие цифры показывали примерное время до взрыва двигателя. Проснувшийся процессор пулемета, определив, что препятствие исчезло, переместил ствол. В электронном прицеле перекрестье совпало с символом движущегося далеко впереди объекта. Ушастый пристегивался торчащими из подлокотников и спинки ремнями, потому процессор оружия самостоятельно дал сигнал, и пулемет открыл огонь.

      Когда последняя скоба страховочных ремней вошла в паз, в крыше кабины разошлись сегменты и кресло катапультировалось. Мир стремительно завращался, в поле зрения промелькнул обтекаемый корпус «мурены», от которой к горизонту тянулись светящиеся черточки игольчатых зарядов. Свинцовый панцирь облачного слоя, серая поверхность планеты… Потом кресло включило стабилизационно-тормозную систему, и вращение прекратилось.

      Над головой распахнулся купол парашюта; Заан повис между небом и землей. Далеко впереди пулемет продолжал стрелять, пока «мурена» не взорвалась.

      Кресло опускалось медленно, чуть покачиваясь. Ушастый полусидел-полулежал, потирая раненое плечо. Механический паук-лекарь, до того спящий в специальном кармане его брони, активировался и пополз к плечу, чтобы оценить нанесенный плоти ущерб и вспрыснуть лекарства.

      Огонь исчез, а дым – все, что осталось от «мурены», – ветер медленно относил в сторону гор у горизонта.

      Там виднелось тусклое световое пятно. Оставляя за собой размытую молочную полосу инверсионного следа, модуль пиратов, поврежденный, но до конца не уничтоженный, по пологой дуге падал в сторону этого пятна.

      – Парник… – пробормотал Ушастый, поморщившись, когда паук вколол болеутоляющее. – Принимай гостей.

      Три десятка живших в Парнике половинок являлись прапраправнуками первой группы, завезенной на планету