Планета под контролем. Илья Новак

и густо-зелеными разводами. Мох на низком берегу не рос, там виднелась земля. Из топи торчали стебли колючек.

      В ней кипела жизнь. Иногда что-то неторопливо проплывало, в густой черной жиже лениво извивались маленькие вытянутые тела, а полосы зеленого и лилового медленно закручивались, постепенно перемешиваясь друг с другом.

      Клетку открыли, дзена сбросили с повозки, и он упал лицом в грязь. Заана приподняли, он ощутил шершавое прикосновение веревочной петли, которую обвязали вокруг поясницы.

      Четверо кочевников подняли его, сжимая под мышки и за локти, поставили на ноги, не отпуская, – сам он стоять не мог.

      Перед глазами мелькнул старик с гнойными ранками на тощем теле. Он отошел за повозку, присел там, исчезнув из поля зрения, и тогда наконец Заан понял. Живец – вот кто это был, а кровь из ранок должна была привлекать пиявок. Клетка предназначалась для живца. Хотя одиночка и не мог выжить в болотах, но судьба живца была все же слишком безрадостной, чтобы добровольно оставаться в таборе. Любой на его месте попытался бы сбежать. И если теперь старика выпустили из клетки, позволили идти, даже не связав руки…

      Подошел Гира с остро заточенной деревянной палочкой в руке.

      – Архуда теперь негодный живец, – сказал он. – Пиявки стали плохо ловиться, после того как его раны совсем загноились и чистая кровь перестала выходить наружу… – говоря это, атаман начал царапать дзена заостренным концом палочки по шее, груди и животу, несколько раз сильно кольнул в пах, чтобы выступила кровь. Подняв голову, Гира снизу вверх взглянул в подернутые мутной поволокой глаза Заана. – Вообще-то он из Арка Вега. Своих стариков они убивают, но Архуда сумел убежать. Мы случайно поймали его. Теперь он нам не нужен. Ты готов быть живцом, Властный?

* * *

      – Что же случилось? – растерянно спросила Глата у пиччули, выглядывавшего из-за угла дома. – Сейчас все должны собраться здесь, гулять перед молитвой…

      Они стояли возле платформы монорельса. Металлическая полоска тянулась вдоль крутого, густо заросшего кустарником и деревцами склона. Дальше у подножия горы высился трехэтажный дом с покатой крышей и очень узкими незастекленными окнами.

      Пластик … эта словоформа сама собой всплыла в сознании пиччули, когда он увидел стену дома. Словоформа была безопасной, но пахла неприятно, кисло… То, что Бет-Зана периодически вспоминал, сперва рождало ощущения, которые стояли за предметом или явлением в его прошлой жизни, а уж потом становилось связным логичным воспоминанием.

      Одинаковые блоки, отлитые из строительного пластика, не могли производиться здесь – они попали на планету откуда-то сверху. Бет-Зана глянул на тучи между низкими вершинами гор. Сверху? Он помнил, что находился внутри огромных помещений, помнил сопровождавших и то, как легко сбежал от них… Но где все это происходило? Теперь, после обретения новой доминанты, он смог понять, что оказался на планете, даже смутно осознал космогонию Вселенной,