Сеятель. Владимир Поселягин

После смерти твоя душа автоматически переместится в хранилище душ. Если вспомню о тебе, пообщаемся.

      – Прощай, Исследователь.

      – Прощай, Федор.

      Дальше закрутило и завертело, после чего последовал удар с потерей сознания. Надеюсь, тело мне действительно достанется подходящее.

* * *

      Задергавшись, я попытался всплыть, но что-то давящее на ноги не давало мне это сделать, вода хлынула в легкие и желудок. До поверхности полметра, вон, солнце светило, но всплыть я не мог, как ни работал руками, дергаясь и захлебываясь. Резко присев, я ощупал ноги – руки были связаны спереди, к ним было привязано что-то железное. На одной силе воли, сдерживая спазмы, я ухватился за корневища на дне и потянул тело ближе к берегу, к тени, где, как мне показалось, была крона дерева. Пару метров полз по поднимающемуся дну и встал – моя голова оказалась на поверхности. Вот тут мне действительно стало плохо: кашлял, выплевывал воду, спазмы так и крутили тело. Чуть снова не захлебнулся. И тут услышал удивленный возглас на берегу, на таком знакомом западноукраинском суржике:

      – Михась, ты глянь, москаль, которого мы утопили, выплыл… Не-е, не стреляй, шуметь нельзя. Ты штыком его, штыком.

      – Бандеровцы, – прохрипел я и нырнул, уходя от удара штыка винтовки Мосина. Опознал ее боковым зрением.