Чертежи волшебства. Илья Шумей

непродолжительную остановку, чтобы дать отдохнуть лошадям, – всадница взлетела в седло и взялась за поводья. – Ее пребывание под твоей крышей – огромная честь, и пусть оно будет организовано наилучшим образом. Твое усердие будет вознаграждено.

      – О! Я… я сделаю все, что в моих силах, госпожа! – не успел Тобс разобраться с одной напастью, как на его голову свалилась другая, пуще прежнего.

      – Что-то случилось? – инстинкт самосохранения у молодого конюха оказался явно недоразвит. Совать свой нос в дела тех, кто носит непроницаемые черные плащи, да еще с серебристой каймой, как правило оказывалось крайне вредно для здоровья. Сердце Тобса обреченно упало – как бы ему теперь не пришлось искать себе нового помощника.

      Однако женщина довольно спокойно восприняла эту дерзкую выходку несмышленого пацана.

      – Все в порядке, сын мой, – в ее голосе послышалась усмешка, адресованная, скорее, перепуганному Тобсу, нежели восхищенно таращащемуся на нее Яшке, – все хорошо… здесь все хорошо.

      – Да будет чист Ваш путь! – трактирщик поспешно ткнул конюха локтем под ребра, упреждая его очередную глупость, – и ярок свет Сиарны, его озаряющий!

      – Да будет так! А пока, вот тебе за труды, – рука в перчатке нырнула под плащ и бросила ему сверкающую монету.

      – Благодарю Вас, госпожа! – Тобс взглянул на то, что оказалось в его ладони, и удивленно вытаращил глаза. – Но… мои скромные труды не стоят такого…

      – Оставь себе, – женщина снова натянула на лицо платок и развернула Зоркого на дорогу, – нашей Повелительнице не нужны нищие подданные!

      Короткого отрывистого окрика хватило, чтобы конь сорвался с места словно выпущенная из лука стрела, и, когда осела поднятая им пыль, он уже был маленькой черной точкой вдалеке. Спустя несколько секунд Тобс с явным облегчением перевел дух. Он крепко зажал в кулаке подаренную ему монету. Нечаянное богатство согревало душу, но из головы все никак не шла фраза о том, что «здесь все хорошо». Если одинокая Черная Всадница скачет во весь опор сквозь ночь, сменяя лошадь за лошадью, то это означает, что на самом деле где-то в другом месте дела обстоят очень и очень плохо.

      Трактирщик еще раз осмотрел Перевала. К этому времени жеребец уже немного пришел в себя и, если бы не покрывавшая его корка из пота и грязи, то никому бы и в голову не пришло, что он только что без остановки проскакал во весь опор более сотни километров. Любой другой конь пал бы еще на полпути, но только не этот. Угольно-черный, с белоснежной звездой на лбу, стремительный как ветер и выносливый как сталь. Таких роскошных скакунов не купить нигде и ни за какие деньги, а отыскать их можно лишь в одном-единственном месте – в конюшнях Священной Канцелярии.

* * *

      Дождавшись, когда Айван запрет все двери Храма, Сейра с долгожданным наслаждением сбросила с плеч словно душивший ее тяжелый черный плащ и повесила его на вешалку. Она выключила аппаратуру, убрала в кофр инструменты и аккуратно сложила медикаменты назад в изотермический чемоданчик.