Генерал и его армия. Георгий Владимов

же торичеллиева пустота?

      – Я попросил бы!.. – сказал Донской, вытягиваясь. – Я попросил бы вас о командующем…

      – Брось, – перебил Светлооков. – Тут тебя не слышат. Намерен он этот Мырятин брать или ему сразу Предславль подавай?

      – Все возможно. Командующий наш – человек масштабный.

      – Чепуха, – отрезал Светлооков. – Кто о Предславле не мечтает, не клянчит у Ватутина[4], чтоб позволили взять? И масштабные, и не масштабные – все хотят и все могут. А только подавиться можно, хапнешь горяченького – а не проглотишь. Силенок-то у Фотия и на Мырятин не хватает, так ведь получается объективно? Считай, три недели армия топчется возле вшивого городишки.

      – Простите, – Донской опять подернул плечами, – не предполагал, что и вопросы оперативные вас так живо интересуют.

      – Меня все интересует. Потому тебя и позвал.

      – Но вам, насколько я знаю, по роду деятельности доступны оперативные документы, даже совершенно секретные.

      – Это когда они есть, документы. А когда их нету, еще не составлены? Как тогда?

      – Что же может знать адъютант? Спросили бы у начальника штаба.

      – Спрашивал. Начштаба он игнорирует, Фотий. Или же они в сговоре. А только ни хрена от начштаба путем не добьешься. Может и так быть, что Фотий его заранее не посвящает. А кого он вообще посвящает? Ты ж помнишь, чего он тогда, накануне переправы, с танками учудил. Переполох устроил во фронтовом масштабе: сутки никто не знал – ни в армии, ни в штабе фронта, – куда танковая колонна делась, шестьдесят четыре машины! Один он знал, да распорядиться не мог. Во дает! Собственные танки у себя, можно сказать, украл, только бы другим не достались. – Он поглядел искоса, снизу вверх, на Донского и быстро спросил: – А ты тогда – знал про эти танки, куда он их погнал?

      – Ну, предположим…

      – Знал все-таки?

      – Простите, – сказал Донской, не отвечая на вопрос, – а что, у нас, в Тридцать восьмой армии[5], секретность подготовки отменена?

      – Секреты секретами, а если б что случилось? В одном «виллисе» ездите, всех поубивало – с кого тогда за танки спросить?

      – Насколько я в курсе, вопрос был заранее согласован с командованием фронта.

      – А насколько я в курсе, Ватутин перед представителем Ставки оплошал. На вопрос, где танки Тридцать восьмой армии, ответить не мог. То же и Хрущев[6] – ни бэ ни мэ.

      – Что ж, бывают у командующего и странности.

      – Дурь наблюдается, одним словом?

      – Ну, если вам угодно применить такой термин…

      – Дурь – это хорошо, – перебил Светлооков. Он говорил: «храшо-о». – Дурь, она способствует украшению генеральского звания. – Донской подумал, что этот афоризм, пожалуй, следует прихватить в свою коллекцию метких фраз. – Только что у него еще имеется, кроме дури?

      – Знаете, не могу поддерживать в таком тоне…

      – Брось! – сказал Светлооков, хлестнув себя прутиком по сапогу, отчего Донской слегка вздрогнул и выпрямился. –

4

Генерал армии Н. Ф. Ватутин в описываемое время – командующий 1-м Украинским фронтом.

5

Номера воинских частей, соединений, объединений (38-я армия и т. п.) – конечно же, условность.

6

Генерал-лейтенант Н. С. Хрущев – первый член Военного совета фронта.