Дом драконов. Джессика Клусс

видела их своими глазами.

      «Что же мне теперь делать?» – подумала Эмилия. Она прижалась коленом к Чаре и почувствовала, как что-то торчит из седельной сумки. Книги. Все годы исследования и подготовки теперь у нее в руках.

      Мысли Эмилии резко изменили свое направление.

      Если бы они узнали, кто она такая, то ее бы изувечили. Подвергли пыткам. Убили.

      Но если бы она смогла как-то утаить это…

      Что же делать? Внезапно ее озарило:

      «Что, если попытаться победить?»

      2

      Люциан

      Как только Люциан приставил кинжал к своей косе, он перестал принадлежать к семье Сабель. Гордость захлестнула его, когда он отрезал свои волосы. Поджигая черную копну в серебряной чаше, он впервые за четыре года почувствовал себя свободным. Со времен первого похода.

      – Ты бы все поняла, – обратился он к мертвой женщине. Ее портрет висел в центре алтаря, согретый светом свечей и обрамленный лентами благовоний. В Картаго почитали мертвых как невидимых защитников в потустороннем мире, их портреты вырезались из черного дерева и окружались облаками жасмина и белых роз. Перед тем как отправиться в долгий путь, люди всегда молились защитнику семьи. Полет Люциана к Священным Братьям будет для него последним. Великий храм в Дельфосе был сосредоточением упорядоченной магии в Этрусской империи. Это было место, куда приходили молиться и практиковаться магосы, где учились послушники из всех слоев общества в надежде облачиться в атласные одежды жрецов, где Священные Братья давали обет бедности и заботились о храме, его территории и бедных, которые приходили просить милостыню к месту власти ордена. Теперь Люциан будет жить простой жизнью. Он никогда не вернется ни в Картаго, ни к походам.

      Он верил, что такой выбор порадовал бы женщину на этом портрете. Она смотрела на него сверху вниз, ее глаза и лицо были так похожи на его. Ее волосы тоже были черными – но его теперь стали немного короче и неровно топорщились там, где он их отрезал. И все же теперь, куда бы он ни направился, никогда больше не посмотрит в зеркало. Его это устраивает. Ему и так не нравилось видеть лицо убийцы каждое утро.

      – Ты бы все поняла, мама, – повторил он.

      – Нет, она бы не поняла, – произнес холодный голос позади него. Он обернулся и увидел, как его сестра-близнец, Дайдо, наблюдает за ним, одной рукой играя с кинжалом – украшенной драгоценными камнями рукоятью.

      Она уже много лет мечтала вонзить его в сердце Люциана.

      – Пришла на финальный бой, Ди? Тебе следует поберечь свои силы для Испытания. – Люциан встал и пошел рядом с ней, их шаги эхом отдавались в мраморных коридорах.

      – Я могу победить тебя меньше чем за пять минут. Не веди себя так, словно мне придется напрячься. – Она пристально посмотрела на Люциана, ее глаза были того же медного цвета, что и у него.

      – Ты действительно хочешь, чтобы наш последний разговор был полон оскорблений? – спросил он.

      – Да.

      Они замолчали. Надменная тишина всегда сопровождала