Кризис. Джеймс Д. Прескотт

Кей боролась с противоречивыми чувствами, разрывавшими ее на части. Уехать из газеты в разгар бури, вызванной ее материалом… Скоро прибегут из CNN и других каналов, жаждущих приобщиться к сенсации, начнутся бесчисленные интервью… Но, с другой стороны, она не была уверена, что хочет этого: пусть бы с экрана вещали люди, которые, в отличие от нее, не боятся камеры.

      Слова уже были у нее на языке, но она никак не решалась произнести их.

      Давай, ты можешь!

      – Ладно, солнышко, – она слышала себя как бы со стороны. – Дай мне тут все закончить, и я приеду домой уже совсем.

      Дерек радостно заверил ее в своей любви и повесил трубку. Кей смотрела в пространство.

      Вот видишь, это нетрудно.

      Да нет: еще как трудно.

* * *

      Через два часа (после того, как она собрала вещи и попрощалась) Кей остановила свою серебристую Короллу возле родительского дома. Машины Дерека и родителей были на месте. Конечно, работа наполняла ее жизнь смыслом, но мысль о том, чтобы провести оставшееся время в кругу любимых людей, не могла не радовать. Прежде чем войти в дом, она бросила взгляд на знакомую с детства улицу. Та сильно изменилась: многие дома стояли пустыми, с заколоченными окнами. Люди уехали в надежде переждать ураган, приближение которого уже ощущалось повсюду, и вернуться. Верили ли они, что их надежда сбудется?

      На крыльце странное ощущение вдруг охватило ее, словно холодная капля текла по шее к позвоночнику. Кей толкнула дверь, ожидая услышать оживленный, веселый шум, свойственный этому дому. Отец любил принимать гостей, наполнять их стаканы и занимать смешными историями из дочкиного детства. Например, как она в возрасте лет восьми нашла его чековую книжку и выписала матери чек на миллион долларов.

      – Жил бы я в этой развалюхе, если бы у меня был миллион? – он всегда завершал эту историю одной и той же фразой, произносимой с одной и той же интонацией. Она слышала этот рассказ тоже, наверное, миллион раз, но история от этого не старела. Но сейчас дом встретил ее молчанием.

      – Папа? Мама, вы здесь?

      С каждым шагом пол под ногой скрипел все громче, а тревога становилась все сильнее. Вид кухни не оставил сомнения, что в доме случилось что-то ужасное. Стулья были опрокинуты, как и ведро, подставленное отцом под текущую трубу.

      Кей дрожащей рукой набрала номер Дерека, после трех гудков она услышала звонок его телефона наверху.

      – Дерек! – Кей взбежала по лестнице, перепрыгивая через ступени. Спальня родителей была слева, но звук шел с другой стороны. Она повернулась и поняла, что телефон в ванной комнате.

      – Дерек! – это уже был не крик, а жалобный шепот. Она распахнула дверь, еще надеясь, что он там и просто моет руки, другой какой-то частью сознания она надеялась, что его там нет, что никого там нет. Занавески были опущены, и в комнате царил полумрак, но света было достаточно, чтобы увидеть тело, привалившееся к умывальнику, с головой, ушедшей в раковину по плечи. Телефон лежал на полочке и продолжал звонить, затем включился автоответчик, и голос Дерека предложил оставить сообщение.

      – Нет,