Погибель королей. Дженн Лайонс

дня в Кууре. Радужное мерцание Завесы Тиа и мягкий блеск всех трех лун подсвечивали небо. Тени, пошатываясь, брели по покрытой побелкой брусчатке, словно пьяница, которого возвращение домой к жене пугает больше, чем перспектива заснуть в переулке. По ночам на улицах Бархатного города было более оживленно, чем днем; ведь, в конце концов, это был квартал развлечений. Чтобы остаться неузнанными, люди кутались в плащи и закрывали лица капюшонами – грязные призраки, идущие из дома в бордель и обратно.

      На большой Лестнице Грез Кирин замедлился. Он никогда еще не бывал здесь. В этом не было необходимости. В те редкие случаи, когда Сурдье брал его с собой в Квартал Слоновой кости (или позднее, когда Кирин приходил сюда сам), они всегда проходили через Ворота Молитв. Извилистая Лестница Грез была единственным путем, по которому обычные горожане могли попасть в лабиринт из аккуратно подстриженных изгородей, особняков, вилл и дворцов, – туда, где жила элита Куура. На полпути Кирин понял, что эту лестницу намеренно сделали столь устрашающе длинной и крутой. Аристократы прибывали сюда в экипажах или на носилках – через частные ворота. По лестнице поднимались только простолюдины – и на место назначения они прибывали, задыхаясь и присмирев.

      Он заподозрил неладное, когда стражники, стоявшие на верхней площадке лестницы, узнали его. Они – как и обещал капитан Джарит – поджидали его. Ему выделили эскорт, тем самым лишая его возможности «потеряться» по пути к поместью Миллигрестов. В обычных обстоятельствах он бы разозлился на то, что с ним так нянчатся, но сейчас он был им благодарен. Без стражников он бы опоздал или вообще не нашел нужный дом. Эти стражники, в отличие от тех, с которыми он привык иметь дело, были вежливые, чистые и вели себя сдержанно. И Кирин не знал, как к этому относиться.

      Поместье Миллигрестов находилось в Рубиновом квартале: Кирин понял это, поскольку магические фонари (на улицах горели магические фонари) были красного цвета. Он знал, что Красные люди – гильдия кузнецов – хранят верность этому королевскому дому. А вот названия этого дома он не знал[47].

      Кирин знал, что королевские дома Двора Самоцветов несут на себе печать божественной милости, что боги благословили их, и только их. И хотя каждый из двенадцати домов можно было опознать по какому-то бессмысленному гербу, у каждого из них был особый знак – цвет одного из драгоценных камней.

      Кирин знал, что знак дома де Джоракс – радуга, что у людей из этого дома глаза цвета опалов и что им подчиняются Гуляки. Раз в год Сурдье платил этой гильдии взнос за членство и разрешение выступать. Кроме того, Кирин знал, что знак дома де Эринва – аметист, потому что де Эринва управляли гильдией Сборщиков, которым платил взносы Мягкобрюх. Практически все, кроме Ночных Танцоров, считали, что главная власть принадлежит Сборщикам.

      Кирин знал, что многие, если не почти все, гильдии в той или иной степени подчиняются королевским домам, но кому – какие, он так и не выяснил.

      Голубоглазый аристократ, которого Морея приняла за его родственника, почти наверняка

47

Дом де Тал.