Погибель королей. Дженн Лайонс

ты многое пережил. Очень многое. Тебе нужно позаботиться о себе. – Ола повернулась, чтобы что-то крикнуть, но сдержалась. – А ты что здесь делаешь, девочка? И что это за разговоры про какую-то сестру?

      – Я думала…

      – Неважно. Веди Кирина в мою личную ванную и отчисти его как следует.

      Морея прикусила губу и посмотрела на Кирина. Он отвел от нее взгляд.

      – У меня клиент… – Она махнула рукой в сторону своей комнатки.

      – Забудь про него, я о нем позабочусь. Про клиентов сегодня вообще не думай. Моего ангела нужно развеселить. Займись этим.

      – Спасибо, Ола, но мне это не нужно, – сказал Кирин. – Я знаю, где твоя ванная комната, и способен помыться без посторонней помощи.

      – Ты о чем? Милый, когда тебе действительно нужна помощь, чтобы принять ванну, от нее уже никакого удовольствия. Если кто-то симпатичный мечтает потереть тебе спину, как можно от этого отказываться?[36] Идите отсюда, вы двое. Кирин, я объясню твоему папе, что он заблуждается, а потом принесу тебе ужин. – Сейчас Ола казалась воплощением любви и заботы.

      Кирин посмотрел на Олу и улыбнулся. Эта ослепительная белозубая улыбка могла бы растопить ледники Драконьих Башен.

      – Да, Ола, наверное, ты права. Спасибо. – Он вскочил на ноги и двинулся в глубь дворика, но на полдороге обернулся и посмотрел на Морею. – Идешь?

      Морея перевела взгляд с Кирина на Олу. Хозяйка борделя улыбнулась и замахала в сторону своих апартаментов, подгоняя ее.

      Морея последовала за Кирином, но он не стал ее ждать. Когда она подошла, он уже открыл дверь для нее.

      Как только они вошли в дом, улыбка исчезла с его лица. Он прислонился к деревянной двери и закрыл глаза, словно от усталости или боли.

      – Что-то случилось? – спросила Морея и прикусила губу. – Какая же я дура. Ну конечно, что-то случилось.

      – Да, – согласился Кирин. – Как думаешь, я не перегнул палку, играя роль послушного мальчика?

      – Не знаю… Возможно, под конец.

      – Я тоже так подумал. Будем надеяться, что она не заметила.

      – Кирин, что происходит? Что случилось?

      Кирин поднял руку, словно останавливая ее.

      – Я объясню, честное слово. Просто подожди минуту. – Он пересек комнату.

      – Как скажешь, но… – Морея осеклась и открыла рот от удивления.

      Гостиная Олы была так велика, что в ней бы разместились шесть или семь комнаток для рабынь. Стены были расписаны яркими фресками – Морея увидела зеленые джунгли, птиц, небо, знакомых животных и похожих на змей существ, о которых ей только рассказывали. На полу лежали полосатые ковры с экзотическими рисунками – темно-гранатовые, изумрудные, аметистовые, сапфировые и рубиновые с яркими полосками золота. Ковры были расшиты блестками и поэтому сверкали на солнце, словно драгоценные камни. На сундуках из темного резного дерева стояли вазы с павлиньими перьями. С потолков свисали фонари из цветного стекла и темной слюды, а также кристаллы, колокольчики и стеклянные безделушки. На стенах висели маски всех видов – бумажные и глиняные, деревянные и каменные,

36

О термине «мечтает» можно поспорить, учитывая тот факт, что Морея была рабыней.