Зыбучие пески судьбы. Ирина Грин

мужчина в темно-сером костюме. Он явно приехал на машине – одежда и обувь практически не успели намокнуть, но темные волосы прилипли к болезненно-бледному лбу, словно при лихорадке, вызванной высокой температурой. Несмотря на последнее обстоятельство, выглядел незнакомец как потенциальный клиент – на одежду явно потрачена круглая сумма денег, у одеколона запах спокойной уверенности.

      – Мне нужен Иван Станиславович Рыбак, – не дав себе труда поздороваться, заявил мужчина.

      – Это я. – Рыбак тут же бросил «Морской бой», вышел из-за стола и протянул незнакомцу руку.

      – Моя фамилия Ермолаев. Глеб Ермолаев, – заявил тот, избегая рукопожатия.

      – Иван, – ответил Рыбак, пряча руку за спину. – Слушаю вас, гражданин Ермолаев.

      Сказано это было абсолютно спокойно, и лишь Ася, прекрасно знавшая Рыбака, почувствовала нотки угрозы в обращении «гражданин».

      – Я – муж Киры, – заявил Ермолаев.

      – Очень приятно, – с достоинством отозвался Рыбак. – Присаживайтесь. – И он указал гостю на стоящее рядом с его столом кресло.

      Глаза Аси слегка расширились, а Лебедев даже слегка приподнялся в своем кресле, чтобы не пропустить ни мгновения из разворачивающегося на его глазах представления.

      – Я муж Киры Ермолаевой. – В голосе визитера уже не было первоначальной уверенности. А еще с каждой минутой он выглядел все более бледным.

      – Извините, вы не напомните, о ком идет речь?

      – Напомнить? Сейчас я тебе напомню! – Ермолаев вытащил из кармана визитку и бросил ее на стол перед Иваном. – Вот! Это что?

      – Моя визитка, – подтвердил Рыбак. – И что?

      – Она приходила сюда, Кира. Приходила. У нее в ежедневнике записано: «Кайрос». Двадцать шестого мая.

      – И что?

      – То есть ты не отказываешься, что она здесь была?

      – Двадцать шестого мая? Кира Ермолаева? А в чем, собственно, дело?

      – А в том, что она мертва!

      – Вы подозреваете, что я к этому причастен? – абсолютно серьезно спросил Рыбак.

      – Хватит делать из меня дурака! – взревел Ермолаев. – У меня есть возможности доставить вам оч-ч-чень большие неприятности.

      При этих словах он со всей силы рубанул рукой по столу, и Кристина сочла нужным вмешаться:

      – Извините, пожалуйста. Меня зовут Кристина Светлова, я генеральный директор агентства. Не могли бы вы объяснить, что здесь происходит?

      – У меня умерла жена. Вернее, ее убили. А вчера я узнал, что она общалась с этим типом. Вот я и хочу узнать, что за дела такие у них были. Может, это как-то связано с тем, что она, что ее…

      Тут у Ермолаева кончился запал. Он рухнул в кресло и болезненно поморщился.

      – Вам плохо? – тут же среагировала Кристина. – Может, «Скорую»? Воды?

      – Нет, – Ермолаев закусил нижнюю губу.

      – Насколько я поняла из ваших слов, – Кристина выразительно посмотрела на Асю, и та мгновенно принесла