КИЧЛАГ. Иван Гусаров

каждом бараке – малина.

      Поселков шахтерских канва,

      Полны в малинах стаканы,

      По полной гуляла братва,

      О прошлом жалеют бакланы.

      Отцы уходили в забои,

      Дымился вдали террикон,

      Сыновья уходили в разбои,

      Воровской непреложен закон.

      Лепень у кореша новый,

      Котлы на руке золотые,

      Боялся придти участковый,

      Истины знал он простые.

      Волыны носили, приблуды,

      Без дела не высунешь нос,

      Никогда, братва, не забуду –

      Порешен был Саша Мороз.

      В поселок сунулся БИС,

      Пошел один на разборы,

      Звезда покатилась вниз,

      Холмик возник за забором.

      Ходили гурьбой на подломы,

      Чистили ночью витрины,

      Защищали слабо хоромы,

      Трещали по швам магазины.

      Проходили в бараках чистилище,

      Накололи немало руды,

      Криминал – великая силища,

      Зазывала пополнить ряды.

      Столыпин подсчитывал ходки,

      Стучали по рельсам вагоны

      Из Сибири, Колымы, Находки

      Слали по зонам прогоны.

      Пригрела родня обитель,

      С годами меняются планы,

      Спокойнее спит обвинитель,

      О прошлом жалеют бакланы.

      РАСПЛАТА

      Горькие катятся слезы,

      Плачет беззвучно Альбина,

      Шипы достались, не розы,

      Прозвали девчонку «малина».

      Держат ее в одиночке

      Для ночных плотских утех,

      Кровь запеклась на сорочке –

      Праздновал кто-то успех.

      Поссорилась с мамой девчонка,

      Прости… и помилуй, Господь!

      Повстречали в погонах подонки

      Беззащитную детскую плоть.

      Она плакала беззвучно, тихо,

      Сулили горсть конфет,

      Досталось девчонке лиха

      В неполных пятнадцать лет.

      Разыграет Альбину на спичках

      Милицейский геройский наряд,

      Знали бы дочки-сестрички –

      Подфартило отцу подряд.

      «Не слишком усердствуй, сержант,

      Иду вслед за тобой», –

      Белозубо строчил лейтенант,

      Очень доволен судьбой.

      Шнурок привязала к раме,

      Вела себя неприлично грубо.

      «Прости меня, мама», –

      Шептали прощально губы.

      Мигом явился сержант,

      Смотрел исподлобья волком:

      «Говори, – торопил сержант. –

      Объясни ситуацию толком».

      Повесилась наша «малинка»,

      Завяла чистая веточка,

      Скорбная очень картинка,

      Рано погибла деточка.

      В брезент завернут девчонку,

      В придорожный бросят кювет,

      Швырнут, как собачонку,

      Цветов не положат букет.

      Домой собирался летеха,

      Жена позвонила в ночь,

      Все страшно трагично, плохо,

      Мертвой найдена дочь.

      Бритвой прошлись по нервам,

      Убит