Инфер. Дем Михайлов

голожопый…

      – А нож? Теперь у меня такой нож… И револьвер!

      – А кровь? Ты видишь, сколько на нем крови? А ведь это не его кровь! И нож был весь в крови… Зря ты назвал его макако суджу! Теперь Рами сдох!

      – Ну…

      – И Бонита сдохла! Он ей шею свернул! А я даже не понял, как!

      – Колючки хорошо воткнул?

      – В мясо! Промеж костей. Распяли мы его знатно… убей его, амиго. Убей. Мой тебе совет.

      – Дурак? Мы сдадим его на бои! Озолотимся! Чего ты морщишь харю? Знаешь, сколько песо мы получим за него?!

      – Как бы он нас не…

      – У него что-то с мозгами. Сильный, но тупой. Даже не разговаривает. Только орал…

      – И убивал.

      – Да заткнись уже, Мозес! Заткнись! Колючки хорошо воткнул?

      – Эта боль заставит любого бастардо остановиться и захныкать!

      – Где Белси?

      – Ищет какой-то корень.

      – Зачем?

      – Он ей нос расплющил! Всмятку! Она хочет сделать примочку…

      – Она дура? Надо выправлять.

      – Что там выправлять? А медико далеко…

      – Она дура. Пусть пожует коки. Поможет.

      – Он очнулся, амиго! Этот бастардо очнулся!

      – Поправь мне орла. Нормально?

      – Огузок дымит.

      – А голова?

      – Нормально.

      – Колючки? Ты точно хорошо воткнул колючки?!

      – В мясо! В мясо! Боль остановит и пантеру!

      Приоткрыв глаза, мутным взором я глянул по сторонам, судорожно закашлялся, чувствуя, как из горла лезут кислые остатки блевоты. Сплюнув, глянул на одну руку, потом на другую. Потом посмотрел ниже. Вокруг пояса и груди мотки веревки, руки прижаты к широченному стволу дерева и приколочены к нему за ладони и запястья длинными шипастыми темными иглами. Ноги привязаны. На ступнях странные грязные обмотки. Больше из одежды на мне ничего, если не считать прилипших листьев.

      – Эй, членососы, – я с ухмылкой приподнял голову, шевельнул плечами, – кто из вас сделал это со мной, а?

      – Он говорит, амиго! Говорит, как нормальный! Мерда!

      – Я… – вперед робко ступил тощий хрен с дохлым орлом на голове. – Я Джез Агиа! А ты – мой раб и должник! Почему? Почему ты стал рабом? Я отвечу тебе!

      – Не слышу, – наклонил я голову и поморщился от пронзившей череп боли, – че ты там провонял, дерьма кусок?

      – Ты – мой раб! И должник! Ты убил моих…

      – Амиго! Его рука! Рука!

      – А? – дернув недовольно щекой, Джез чуть скосил глаза и вздрогнул, увидев, как я выворачиваю ладонь и запястье из рвущих мясо колючек. – Ох…

      Больше он ничего не успел сказать – ладонью с торчащими из нее иглами я схватил его за глотку, стиснул пальцы и оскалился, почувствовав, как побежала его горячая кровь. Сипя, булькая, Джез попытался отпрянуть, но я вцепился мертвой хваткой, подтягивая его к себе. Убедившись, что его уши близко, выворачивая вторую руку, я спросил:

      – Кто я такой, а?

      – Ыгх… ыгх… эк… эрр… кх… эррр… кха-кха…

      – Эр… – прохрипел я. – Эр… Эрыкван… Эрикван… нет… я Оди! Оди! – красные от крови пальцы сжались сильнее, я улыбнулся выпученным глазам чуть шире: – Это ты забрал мой нож? А револьвер?

      – Ы-ы-ы… ы-ы-ы… – глаза уставились вниз.

      Я успел первым, схватившись второй израненной рукой за торчащую из-за пояса рукоять ножа. Дернув на себя, вспорол ему кожу на брюхе и тут же надавил, вгоняя нож глубже, а затем снова резко дергая в сторону, ведя погруженное в мясо лезвие к печени. Оставив нож в гостеприимно теплом органе, я сместил ладонь и схватил револьвер. Взвел курок, вскинул и поверх плеча дрожащего Джеза влепил пулю в грудь бегущего к нам с камнем второму ушлепку. Коротко вякнув, тот выронил булыжник и упал рядышком. Выпустив шею лидера-орла, я выдернул нож и полоснул по веревкам. Рухнув, встряхнул руками, разбрызгивая кровь, выдернул зубами пару мешающих игл, огляделся и задумчиво произнес, потирая лезвием ножа чешущееся плечо:

      – Где я? Кто я? И где, сука, мой экз?! – повернувшись к стонущему Джезу, пытающемся встать, я постарался помочь ему пинком снизу-вверх по хлебалу, отчего тот сразу воспрял. – Где мой экз, сука?!

      – А?

      – Где мой экз, сука?! – я полоснул ему по лбу, рассекая кожу до черепа. – Где мой экз?!

      – Не было… не было! Не было! Не было!

      – А-А-А-А!

      Развернувшись, я метнул нож. Скользкая и липкая одновременно ладонь подвела, и пущенный в полет нож чуть отклонился, вместо мягкого живота угодив под сердце. Орущая девка заткнулась и упала. Тут же рухнул и Джез.

      – Дерьмо! – подытожил я, яростно моргая, в попытке отогнать сгущающуюся темноту, несущую с собой призыв блевануть и отключиться. – Дерьмо!

      Ноги подкосились, и я рухнул на скулящего ушлепка, успев вбить ему в глаз одну из оставшихся в ладони игл и слегка ей там