Вызов. Екатерина Мириманова

испытание для моей психики.

      Однако и оставаться на месте я уже больше не могла, поэтому начала перебирать в уме те места, о которых когда-то слышала или читала, осознанно делая акцент на архитектурные памятники и исторические места, которые, вероятно, заинтересовали бы меня, помогли бы отвлечься и справиться с внутренним дискомфортом.

      Прошла неделя с того момента, как я начала серьезно задумываться об отпуске. Проснувшись утром, я неторопливо направилась в ванную, внимательно разглядывая свое отражение в зеркале, как обычно, делала это по утрам. Я обратила внимание, что шейные лимфатические узлы несколько припухли. «Странно, – подумалось мне, – у меня, должно быть, температура или какие-то другие серьезные симптомы простуды, ведь это явный признак болезни». Но чувствовала я себя вполне нормально.

      Тем же вечером, зайдя в гости к подруге, я рассказала ей об этом. Она сочувственно разохалась и посоветовала сходить к врачу, что я и сделала. Пришла в поликлинику, в которой не была уже много лет, кажется, последний раз я посещала это медицинское учреждение, когда однажды сильно обожглась и мне нужно было делать ежедневные перевязки. Это произошло лет пятнадцать назад, не меньше. Я оглядывала давно забытые обветшалые стены, переводила взгляд на советские банкетки и как-то потеряла ощущение времени. Из задумчивости меня вывел голос пожилой женщины: «Вы последняя в 308-й?» Я подняла глаза и увидела перед собой старушку лет восьмидесяти, немного сгорбленную, с помутневшими, но все равно светящимися какой-то внутренней радостью глазами и абсолютно седыми волосами. «Да, я. Садитесь, пожалуйста!» – опомнилась я и, увидев, что свободных мест больше нет, уступила свое. Она доброжелательно улыбнулась и ответила: «Да вы просто подвиньтесь, здесь на двоих места хватит!»

      Я так и сделала, и уже было опять впала в прежнее состояние, как вдруг старушка вновь вывела меня из задумчивости.

      – Такая жара стоит, и мы все недовольны этим, ворчим, – проговорила моя соседка, – а ведь напрасно!

      Я посмотрела на нее, пытаясь понять, чем могу поддержать этот разговор, но ничего не приходило в голову. Погода действительно стояла необычайно жаркая для мая. Последние две недели редко было меньше тридцати градусов.

      – А на самом деле это мы с вами виноваты в том, что на улице так жарко! – продолжала моя неожиданная собеседница.

      – Мы с вами?! – недоуменно переспросила я.

      – Ну, не только мы вдвоем, но вот и та женщина напротив, – при этих словах полная дама лет пятидесяти удивленно зыркнула на мою компаньонку, – и вот тот мужчина в конце коридора.

      Мне совершенно не хотелось продолжать разговор с явно нездоровой пожилой женщиной. Но ей, казалось, было все равно, слушает ли ее кто-нибудь.

      – Ведь мы постоянно злимся на всех, закрываемся изнутри на сто замков, а так нельзя. Добрее нужно быть, отзывчивее. Умри человек сегодня на улице, сотни людей пройдут мимо и даже не оглянутся. А ведь