Страсть и скандал. Элизабет Эссекс

в тугие корсеты, на грани обморока жен и дочерей. И племянниц заодно.

      Мисс Катриона Роуэн оказалась не единственной молодой незамужней леди, вошедшей сегодня под высокие своды дворцовых ворот, но была самой красивой. По крайней мере для Томаса. Потому что она единственная, кто живо замечал окружающую ее красоту.

      Она единственная, кто оглядывался вокруг в искреннем счастливом изумлении. Единственная, кто не боялся бросить восхищенный взгляд на величие и великолепие старой крепости эпохи Моголов, которую Бальфур получил во владение давным-давно, женившись на местной красавице с миндалевидными глазами. Бегума, как часто называл жену полковник, исповедовала мусульманскую веру, и посему испытывала неловкость в присутствии чужестранцев. Но милая, добрая леди, которая так много сделала для того, чтобы помочь юному Томасу Джеллико, когда он только-только прибыл в Индию, сейчас, без сомнения, наблюдала за происходящим сквозь затянутое решеткой окошко на верхнем ярусе. Ее компаньонки отнюдь не глухи ко всем разговорам, которые доносятся снизу, из дворика, или от просторных колоннад нижних ярусов, окружающих холл, где огромный стол уже был накрыт к обеду в европейском вкусе.

      Несомненно, туземные дамы из зенана слышали, как леди Саммерс откровенничала в тесном кругу приятельниц-ангрези.

      – Любит он вычурность, этот полковник, – говорила леди, имея в виду богатое убранство зала. – Он просто пережиток минувшей эпохи, обломок прошлого. И здесь единственный, кто этого не понимает.

      – Да. – Одна из матрон, чьи губы были плотно поджаты, поспешно взмахнула рукой, обдавая презрением массу шелковых занавесей вокруг. – Вы не находите, что это немного чересчур?

      – Хм, – произнесла леди Саммерс, закатывая глаза. – Просто пошлость.

      – А я думаю, это великолепно. – Мисс Катрионе Роуэн хватило смелости пойти наперекор общему мнению. Она взволнованно огляделась. – Чарующе и ярко. Это очень красивый дом. Я просто в восхищении.

      – О, моя дорогая! – снисходительно обратилась к племяннице леди Саммерс. – Надо тобой заняться. Необходимо избавиться от подобной наивности, а то даже неловко.

      Но его северная богиня была неустрашима.

      – Вряд ли меня можно упрекнуть в наивности, тетя Летиция!

      Леди Саммерс явно не привыкла к возражениям. Изогнутая дугой бровь взлетела вверх.

      – Мое дорогое дитя. Одно-единственное путешествие из Шотландии… Боже, что за дикое место, – леди Саммерс даже передернула плечами, – вряд ли дает право думать, будто ты уже знаешь мир. Но не твоя вина, что твое воспитание столь безнадежно провинциально.

      Мисс Роуэн – пылающие огнем волосы и сдерживаемый гнев – замерла, делая паузу, пока прочие дамы, улыбаясь, покровительственно говорили что-то в знак согласия. Потом она заговорила спокойным и обманчиво-тихим голосом.

      – Дорогая тетя Летиция, вряд ли можно назвать меня провинциалкой после многих лет, проведенных в школе в Париже.

      – В