Стихотворения. Николай Некрасов

не видал,

      И как нос мой отмерз, не заметил.

      Лишь один Бенедиктов бы мог

      Описать надлежащим размером

      Эту легкость воздушную ног,

      Как, назло господам кавалерам,

      Избегала их взоров она,

      Наклоняя лукаво головку

      И скользя, как по небу луна…

      Но нагнал я, счастливец! плутовку,

      Деликатно вперед забежал

      (А кругом ее публики пропасть)

      И «Куда вы идете?» – сказал,

      Победив(ши) врожденную робость.

      Ничего не сказала в ответ,

      Лишь надула презрительно губки,

      Но уж мне не четырнадцать лет:

      Понимаем мы эти поступки.

      Я опять: «Отчего ж вы со мной

      Не хотите сказать ни словечка?

      Я влюблен и иду как шальной,

      И горит мое сердце, как свечка!»

      Посмотрела надменно и зло

      И сердито сказала: «Отстаньте!»

      Слышу хохот за мной (дело шло

      При каком-то разряженном франте).

      Я озлился… и как устоять?

      На своем захотелось поставить…

      «Неужель безнадежно страдать

      Век меня вы хотите заставить?» —

      Я сказал… и была не была!

      Руку взял… Размахнулася грозно

      И такую злодейка дала

      Оплеуху, что… вспомнить курьезно!

      Как, и сам разрешить не могу,

      Очутился я вмиг в Караванной.

      Все судил и рядил на бегу

      Об истории этой престранной,

      Дал досаде и страсти простор,

      Разгонял ерофеичем скуку

      И все щеку горячую тер

      И потом целовал свою руку —

      Милый след все ловил на руке

      И весь вечер был тем озабочен…

      Ах!.. давно уж на бледной щеке

      Не бывало приятней пощечин!

      1845

      Застенчивость

      Ах ты, страсть роковая, бесплодная,

      Отвяжись, не тумань головы!

      Осмеет нас красавица модная,

      Вкруг нее увиваются львы:

      Поступь гордая, голос уверенный,

      Что ни скажут – их речь хороша,

      А вот я-то войду как потерянный —

      И ударится в пятки душа!

      На ногах словно гири железные,

      Как свинцом налита голова,

      Странно руки торчат бесполезные,

      На губах замирают слова.

      Улыбнусь – непроворная, жесткая,

      Не в улыбку улыбка моя,

      Пошутить захочу – шутка плоская:

      Покраснею мучительно я!

      Помещусь, молчаливо досадуя,

      В дальний угол… уныло смотрю

      И сижу неподвижен, как статуя,

      И судьбу потихоньку корю:

      «Для чего-де меня, горемычного,

      Дураком ты на свет создала?

      Ни умишка, ни виду приличного,

      Ни довольства собой не дала?..»

      Ах! судьба ль меня, полно, обидела?

      Отчего ж, как домой ворочусь

      (Удивилась бы, если б увидела),

      И умен и пригож становлюсь?

      Все припомню, что было ей сказано,

      Вижу: