Расслабься, крошка!. Георгий Ланской

я опоздала, прости старую дуру…

      Антон, который уже хотел разбежаться, остановился, услышав вопль из глубины темного коридора. К Альмухамедову семенила грузная фигура, размахивая руками, словно подающий сигналы матрос. Антон вздохнул. Встреча с бывшей женой в его планы точно не входила.

      – Прости, прости, совсем забыла, – оправдывалась Мария Голубева, вкусно чмокнув Тимура в обе щеки. – Спектакль затянулся, дважды на бис вызывали, голова кругом… Здравствуй, Егор.

      – Здравствуй, Маша.

      Черский тоже подошел поцеловаться, после чего стрельнул глазами в сторону Антона. Змеиная ухмылочка вновь исказила его лицо. Голубева обернулась.

      – Фу-ты ну-ты, какие люди и без охраны, – пробасила она. – Антоша, какими судьбами?

      Антон кивнул, но подходить не стал.

      – Маша, я же вчера просил своих бандерлогов передать, чтобы ты не дергалась, – сказал Тимур. – Роль твоя, у меня даже сомнений никаких не было. Не позвонили, что ли?

      – Да телефон куда-то засунула, найти не могу, – рассеянно ответила Мария, искоса наблюдая за Антоном. – А чего тут у нас?

      – Да, Антон, вы можете уже попробовать, – спохватился Тимур.

      Антон разбежался и прыгнул. В тот момент, когда он, держась руками за спинку стула, задрал ноги кверху, Голубева оглушительно чихнула. Этот пушечный звук напугал Антона, и тот, не удержавшись на ногах, рухнул на пол, скривившись от боли.

      – Шапито на выезде, – веско прокомментировала Мария. – Тимур, хочешь плюшечку?

      – Плюшечку?

      – Ага, плюшечку. Вкусную, сама пекла.

      – Можно, – милостиво кивнул Тимур. – Сейчас чайку попьем, а то у меня еще три кандидата на сегодня… Да, Антон, спасибо, мы вам перезвоним.

      – Егор, хочешь плюшечку?

      От плюшечки Черский отказался и, убедившись, что больше не нужен, направился к выходу. Антон последовал за ним.

      Наверное, следовало поговорить. Это он чувствовал просто нутром. В конце концов, проступок его был не так уж ужасен, учитывая, что камень преткновения, художница Алла, исчезла из жизни обоих. Встречаться все равно придется, так что закопать топор войны куда проще, чем каждый раз сдерживаться от желания впиться друг другу в глотки. Впрочем, это были скорее порывы Егора. Сам Антон ничего подобного не ощущал.

      – Егор, подожди!

      Черский шел впереди по гулкому коридору, в котором эхо отскакивало от стен, словно теннисные мячи, но даже с шага не сбился. Антон остановился, зло чертыхнулся и полез в карман за сигаретами.

      Сигарет не было. Более того, не было даже кармана. Антон вспомнил, что снял пиджак и оставил его там, в павильоне. Развернувшись, он направился обратно.

      Из крохотного кабинета доносился тяжелый бас Голубевой, хохотавшей над чем-то забавным. Альмухамедов хихикал. Судя по всему, их беседа была весьма увлекательной.

      – Кстати, зачем тебе этот циркач недоделанный? – осведомилась Мария. – Бери Черского,