Фейерверк в пробирке. Валерий Гусев

вслед.

      – Ага! – отозвался он уже за дверью.

      Эпидемия в школе началась, подумал я.

      Но директор, когда я к нему вошел, был спокоен. Значит, эпидемии нет.

      Он снял очки, отложил журнальчик с кроссвордами.

      – Кстати пришел, Дим, – сказал он. – Как думаешь: транспортное средство, семь букв, третья «р»?

      – Верблюд, – сказал я.

      – Подходит, – директор снова посадил очки на нос, вписал слово. – А ты чего пришел? Какие проблемы?

      – Ходил в больницу…

      – Заболел? – он вскинул на меня глаза. – А по виду не скажешь.

      – Я к Евгению Ивановичу ходил.

      – А! Как он там?

      – Никак! И не там!

      – Выражайтесь ясней! – громыхнул полковник, вставая. – Что значит «никак»? Отвечайте по существу!

      – Нет его там, Семен Михалыч. – И я рассказал все, что узнал сам.

      Полковник нахмурился, призадумался, посветлел.

      – Нет оснований для паники. Все ясно – забрали родственники, поместили в другую больницу. Перевозка больного в целях ускорения осуществлена левым транспортом. Нормально.

      – Вы думаете? – Он меня немного успокоил. – А куда фрукты деть?

      – Положи в холодильник в буфете. Я думаю, Евгений Иванович завтра нам позвонит и сообщит, где его навестить. Съездишь?

      Я чуть было не ответил: «Некогда. В аптеку бегу». Но удержался и только кивнул.

      Но Евгений Иванович не позвонил. Ни завтра, ни послезавтра. А послепослезавтра мы с Алешкой сидели за уроками: по глазу в учебник, по глазу в телевизор. Шел как раз сюжет из «Чрезвычайных происшествий». И вдруг слышим голос корреспондента:

      – На днях в больницу номер пятьдесят доставлен странный пациент. Со следами побоев на лице, с рукой в гипсе и с полной потерей памяти. Обстоятельства его появления в больнице также весьма загадочны. В дверь приемного покоя позвонил неизвестный и со словами: «Что ж вы больными разбрасываетесь», – указал на стоящие под навесом носилки. После чего скрылся. На вопрос дежурного врача: «Как ваша фамилия?» – больной неуверенно ответил: «Кажется, Женя». – «Сейчас он помещен в хирургическое отделение. Просьба ко всем, кто знает что-либо о нем, сообщить в больницу номер пятьдесят, или в ближайшее отделение милиции, либо по телефону 02. Взгляните на него».

      Мы взглянули. На койке с задумчивым лицом лежал наш Кажется-Женя! И мне показалось, что он нам подмигнул.

      – Не слабо! – вскочил Алешка. – Я сейчас позвоню.

      – И скажешь, я узнал: «Его зовут, кажется, Женя», да? Не спеши, Леха.

      – Чего – не спеши? Ты что, Дим, не понял? Его похитили!

      Надо признать, что Алешка быстрее меня врубился в ситуацию.

      – Дим, он что-то ужасное узнал из той бумажки. Что-то для кого-то опасное. И его убрали. Помнишь, он следователя изо всех сил звал? Он хотел ему что-то сказать очень важное. Или предупредить о какой-то опасности. Вот его и утащили.

      – А чего же он все позабыл, а? От перемены места пребывания, да?

      – Чего ты смеешься? Ему что-нибудь вкололи,