Весна войны. Артем Каменистый

возраста выглядит!

      – Да? Странно. Люди стали быстрее стареть?

      – В моем времени так же было.

      – Видимо, медицина плохая. Клеточную терапию делали?

      – Впервые слышу.

      – А что у вас вообще делали?

      – Ну… Если, допустим, воспаление в кишечнике, брали острый нож, вскрывали брюхо, вырезали что-нибудь.

      – Кошмар… Понятно, почему старели быстро. От страха такого. Не лечение это, а злость какая-то плохая.

      – Ну да. В больницу попасть даже полные дураки не мечтали.

      – Больницу?

      – Место, где держали больных. Где их лечили.

      – Дома они не могли лечиться? А, поняла: наверное – это для тех, у кого низкий ри. У нас таким даже не очень сложное лечение дома тоже не всегда делали, самим ходить надо было.

      – Ну, примерно что-то такое.

      – Так пойдем к базе? Я… Я не могу сидеть тут… с ними. Что-то делать надо, а не сидеть просто.

      – Оставить их без охраны?

      – Либерий останется.

      – А выход наверх кто будет охранять?

      – Когда будем выходить, позовем Эхнатона по связи. Он проверит все.

      – Ну, пошли. Хочу посмотреть, что там на складах. Может, что полезное найдем.

* * *

      Полезное нашлось: контейнеры с заряженными энергетическими ячейками, несколько законсервированных дронов разного назначения, картриджи для регенератора и разная мелочевка, которая могла пригодиться в хозяйстве.

      Новые склады найти не удалось, зато, бродя по второму ярусу, наткнулись на останки еще трех человек. Что именно их убило, оставалось непонятным. Но обвалы тут точно ни при чем: больших обломков рядом с ними не было.

      Потратив кучу времени, выбрались на поверхность, подождав перед этим, пока вызванный Эхнатон прочешет окрестности. Очень уж уязвимы они были в тот момент, когда появлялись из узкого лаза, пробитого в своде галереи.

      В лагере обнаружился бардак. Рения болталась в сплетенном вчера Либерием гамаке, вся заплаканная, несчастная и погруженная в себя, два курсанта с преподавателем продолжали сидеть возле коммуникатора, глядя на него, будто кролики на пасть удава. Кос им сбрасывал видео– и фотоматериалы о событиях войны.

      На вопрос Влада о Либерии ответить сумел лишь Мерик. Не обернувшись, отрешенно произнес:

      – К морю пошел.

      – Давно?

      – Не помню.

      – А зачем?

      – Не знаю.

      Вот и поговорили…

* * *

      Либерий стоял на огромном камне, вдававшемся в морскую гладь, и остервенело тряс рукой, дуя на нее и ругаясь на все лады. Влад даже заслушался, а потом недоуменно поинтересовался:

      – Что с тобой?

      – Это ваше море проклято!

      – Не понял?

      – А что тут понимать?! Я думал, в нем нормальная рыба, а оказалось, что проклятые твари, как и те, которые на пустошах.

      Церковник злобно пнул ногой увесистую рыбу весьма странного облика: широкое тело, угрожающего вида колючки плавников, огромная уродливая голова с большущим ртом.

      Влад расхохотался, что Либерия обидело:

      – Над