Ватерлиния (сборник). Александр Громов

Согласен?

      – Я с ними не дрался, – сказал Шабан.

      – Ну, это твои трудности. Ведь мог бы подраться, верно? Слушай, может быть, все-таки выпьем, а? Может, не отрава?

      – Нет. Я – гриба. Хочешь попробовать?

      – Я? М-м… Да, пожалуй. Это как? Это нюхают?

      – Нюхают. Нет, возьми больше, так ничего не почувствуешь… А теперь много, сыпь обратно. Вот теперь правильно. Ну, вперед!

      – М-м-м…

      – Твое здоровье. Нет, это не закусывают. Ну, как теперь?

      – Не пойму. Нет, вот сейчас хорошо. Но я, кажется, где-то слышал, что это запрещено?

      – Я тоже где-то слышал. Но тебе трепыхаться не надо, ты нездешний. Пока ты у себя в комнате, ты ничего не нарушаешь.

      – А ты?

      – «Нарушение порядка можно доверить лишь тому, кто им дорожит», – сказал Шабан и икнул.

      – Это ваш Барух? – с улыбкой спросил Биртолли.

      – Нет. Это ваш Шиллер.

      – А, – сказал Биртолли, – да-да. Естественно. А ваш этот гриб, он что – наркотик?

      – Черт его знает, – сказал Шабан. – Вот, кстати, тебе матерьял: есть гриб, вдыхание его сушеных гифов вызывает у человека легкость в движениях и ясность мысли. Если, конечно, не перебрать. Правда, налицо классический букет: похмелье, быстрое привыкание, увеличение доз, в пределе ведущее к нервному истощению. Но и только. И ничего более. Так почему, я спрашиваю, вместо того, чтобы всерьез взяться за ликвидацию побочных явлений, гриб попросту запрещают? Законодательно. Ты журналист, вот и занялся бы этим делом.

      – И займусь. Почему бы не заняться? Читатель должен знать!.. – Биртолли снова замахнулся хлопнуть по столу, и вдруг лицо его вытянулось. – Ой, кто это?

      – Где?

      – Вон там, у двери. Женщина. Что ей нужно?

      – М-м? Не вижу. Кто там может быть?

      Биртолли усиленно заморгал.

      – Стоит, – сказал он. – Вон она стоит. Господи, да она же зеленая!

      – Не страшно, – успокоил Шабан. – Это у тебя галлюцинация с непривычки. Тоже побочное явление. Бывает один раз, а потом уже больше не появляется. Сейчас я дуну как следует, и ее отсюда вынесет… Ну как, исчезла?

      – М-м… Вроде да. А она больше не появится?

      Шабан уверенно помотал головой, и Биртолли сразу повеселел. Через минуту он уже пытался острить. Он-то, конечно, не бабник, но и не женофоб и готов получить эстетическое и иное наслаждение, если, конечно, попадется достойный экземпляр, только пусть экземпляр будет естественного окраса, а не зеленый. Зеленым место на грядке. И вообще, какой урод придумал, будто зеленый цвет приятен для глаз? Бред, правда? Ты как думаешь: какой цвет лучше всего успокаивает?

      – Черный, – поддержал Шабан. – Погасить свет и лечь спать.

      – Правильно, – сказал Биртолли. – А у вас тут часто стреляют?

      – Что?

      – Я спрашиваю: часто у вас идет в ход оружие?

      – Это смотря где, – сказал Шабан. – В степи случается, а здесь – нет. У нас с этим строго, – приврал он, вспомнив Кошкодава. – А что?

      – А то, что стреляют, – заявил Биртолли. – Слышишь?

      – Нет.

      – Странно.