Юрий Гагарин. Народный герой (сборник). Отсутствует

верили, что свершилось, и не верили. Выскочили из бункера наверх, на нулевую площадку, откуда стартовал корабль, и кричали «ура!».

      «Поехали!»

      Полет

      «Родина слышит, Родина знает, как в облаках ее сын пролетает»

      Леонид Репин, 9 апреля 2011 года

      Как «Комсомолка» брала след Гагарина

      Десятого апреля домой мне звонит МихВас (Михаил Хвастунов), завотделом науки «Комсомолки», и просит завтра с утра обязательно быть в редакции.

      В десять утра в отделе науки собралось несколько человек. У всех на лицах – недоуменное ожидание.

      – Привет, классики! – появился МихВас, – вы будете участвовать в великом событии!

      Учитель предупреждает, что сообщит необычайно важную тайну. Я и предположить не могу, чего следует ожидать.

      – Завтра утром у нас будет запущен первый человек в космос, – начинает МихВас.

      – Не может быть!

      – … Пока это государственная тайна, – продолжает он, – но мы немедленно, прямо сейчас должны готовить материалы в газету. Вне этих стен, – он выразительно окинул взглядом комнату отдела науки, – никто не должен услышать от вас ни слова.

      Как же ждали мы этого дня. Он вызревал, близился, но так внезапно вдруг подступил… Неужели это завтра случится…

      Каждый из нас должен был подготовить отклик двух, а лучше трех академиков или членов-корреспондентов Академии наук СССР. По телефону, конечно. И ни в коем случае не раскрывая близость события.

      Я начал с академика-химика Тананаева – крупного ученого, но закрытого наглухо, поскольку работал он исключительно по секретной программе. Мы с ним однажды встречались. Но сейчас начинать приходилось издали: «А вот как бы вы, Иван Владимирович, отреагировали на такое событие, как полет человека в космос? Что бы вы могли сказать по этому поводу?»

      Хитрец-академик, не вдаваясь в подробности, начал наговаривать текст прямо по телефону. Оставалось только придать ему литературную форму и добавить эмоции.

      Потом я взялся за академика Петра Александровича Ребиндера, которого тоже видел единожды, но этот человек сказал, что все напишет, и попросил позвонить через тридцать минут.

      Неизвестный космонавт еще сидел на земле, а мы про него уже слагали поэмы в прозе …

      Фамилию назначенного героя МихВас не сообщил, хотя и знал: был свой человек, внедренный в отряд космонавтов не то медсестрой, не то уборщицей, но нам о фамилии первого космонавта МихВас в тот час продолжал умалчивать.

      В тот день я лег спать с ощущением прямой причастности к грандиозному событию, о котором во всей стране знают немногие. Конечно, я понимал: на самом деле не сто человек и даже не тысяча бдят в эту ночь, ожидая на Востоке восход светила, но хотелось думать именно так – что только немногие посвящены в великую тайну.

      Мы слушали радио, уже собравшись в отделе науки. Слушали голос Юрия Левитана – и сердце от восторга замирало в груди …

      А забытые герои на самом деле не забываются. Вопрос времени