Невеста смерти. Николай Леонов

Ильичевске, все друг друга знали. Первым делом Гуров отправился в детдом, надеясь, хотя трагедия с Егором и произошла много лет назад, найти там тех, кто его еще помнил. Он по опыту знал, что в большинстве случаев там работают настоящие подвижники – а кто еще согласится на этот каторжный труд за мизерную зарплату? Правда, ради справедливости надо отметить, что и законченные сволочи с садистами там тоже попадаются.

      Гуров объяснил директору, кто он и зачем приехал, но вот только тот был в детдоме человеком относительно новым и Пахомова, естественно, знать не мог. Зато нашлись воспитатели давно уже пенсионного возраста, которые Егора и его братьев хорошо помнили. Это были две пожилые женщины, и они, сокрушенно качая головами, принялись рассказывать, дополняя друг друга.

      – В общем, так, Лев Иванович, – говорила Марина Фоминична. – Пахомовы, они тут с незапамятных времен живут. Не скажу, чтобы их здесь любили, но уважали – крепкая семья, таких раньше куркулями звали, все под себя гребли, хозяйство у них было хорошее. Павлушка, это Егоркин отец, Таньку, жену свою, из армии привез. Совсем молоденькая она была, едва восемнадцать исполнилось. Расписались они еще там, а сюда уже мужем и женой приехали. А Пашка красивым парнем был, все девки на него засматривались, выбирай – не хочу. Пашкины родители были очень недовольны, потому что ему совсем другую девушку в жены планировали, с приданым богатым, а у Тани с собой и был-то только один чемоданчик, так что не больно-то хорошо их тут встретили.

      – Но свадьбу сыграли честь по чести, хоть и скромно, – вступила Зоя Федоровна. – Только вот из Танькиной родни ни одного человека не было, значит, что-то не ладилось там, а уж что именно, теперь никто не узнает. Егорка, точная Пашкина копия, у них в 1969-м народился, так что не «по залету» они женились. Татьяну Пахомовы не любили, жилось ей далеко не сладко, а вот Павел души в ней не чаял. Понял он, что жизни им тут не будет, вот и решил из родных мест уехать. Год Егору был, когда Пашка с Танькой на Север завербовались. Егорку, конечно, тут оставили, бабка с дедом его и вырастили. Писали они сюда регулярно, а приезжали только в отпуск – Егора заберут, и на море, а потом обратно привозили. Как Егор подрос, Пашка с Танькой хотели его насовсем к себе забрать.

      – Но тут уж Васька, Пашкин отец, на дыбы встал – не отдам, и все! – продолжила Марина Фоминична. – Потом у них еще два мальчики родились, погодки. Тут Васька уже окончательно сердцем отмяк – шутка ли? Три внука! Надька-то у них, сестра Пашкина младшая, бесплодной оказалась, потому и с мужем разошлась. В общем, стали старики Пашку с Танькой обратно зазывать, те и приехали. В 1984-м сюда вернулись. Со всем скарбом, целый контейнер потом пришел – на Севере-то снабжение тогда о-го-го какое было! Егору тогда шестнадцать уже исполнилось, а мальчишки, братья его, совсем сопливые. Лешке три года, а Андрюшке – два.

      – Денег они привезли с собой очень много, – выразительно сказала Зоя Федоровна. – Хотели себе здесь дом хороший купить, обставить, и все такое – Пашка-то в отца пошел, тоже ложку мимо рта не проносил. Начали присматриваться, прицениваться.