.

крымский хан властвует, итальянцы исправно платят пошлины, всем хорошо, всем уютно, от добра добра не ищут…

      Так действительно и было. Лет двадцать пять. А потом спокойная, устоявшаяся жизнь полетела ко всем чертям, резко поплохело и итальянцам, и ставшему к тому времени ханом Менгли-Гирею…

      В игру вступил новый игрок – и это, безусловно, был ферзь. Турецкий султан Мехмед II, в 1453 году взявший Константинополь и покончивший с «латинскими» государствами на территории бывшей Ромейской империи (с Никейской империей турки разделались еще в 1330 году).

      Дело тут было не просто в вульгарных территориальных захватах – едва став султаном, Мехмед стал лелеять яростную мечту сделаться еще и римским императором. Ну вот была у человека такая мечта… Интересно, что укреплял султана в этих мечтах не свой брат-мусульманин, а человек православный, греческий историк Георгий Трапезундский, писавший Мехмеду: «Никто не сомневается, что вы являетесь императором римлян. Тот, кто законно владеет столицей империи, тот и есть император, а Константинополь есть столица Римской империи». После взятия Константинополя Мехмед отчеканил медали со своим изображением, где он на латинском языке титуловал себя и турецким султаном, и римским императором. Почему-то для него второй титул очень много значил, не менее чем султанский. Видимо, это отвечало каким-то реалиям и установлениям того времени, которые мы сегодня уже не понимаем…

      Человек он был незаурядный, крайне серьезный. И, о чем нужно обязательно упомянуть, считавший себя повелителем всех мусульман, где бы они ни жили. Других претендентов на этот почетный, если можно так выразиться, пост как-то не имелось, и это, должно быть, придавало Мехмеду уверенности…

      Султан-император орлиным взором обозрел окрестности, высматривая мусульман, нуждавшихся в его высоком покровительстве. И очень быстро высмотрел Крым. Богатый уютный полуостров – откуда легко было достигнуть Казани и Астрахани, также нуждавшихся в высоком покровительстве самопровозглашенного главы всех мусульман. А там недалеко и Касимовское царство – пусть в составе Московии, но тоже мусульманское…

      У Мехмеда был сильный морской флот. К тому же к Мехмеду, озираясь и шарахаясь от каждого шороха, явились тайные посланцы некоего Эминека, возглавлявшего в Крыму знатный и богатый род Ширинов. Эминек тоже давно лелеял мечту, только свою: свергнуть ставшего к тому времени ханом Менгли-Гирея и сесть на его место. В конце концов, чем бей Эминек Ширин хуже какого-то Менгли-Гирея? И на троне эти Гиреи сидят всего ничего, и чингизидство их какое-то сомнительное…

      Одним словом, Эминек сделал султану незатейливое предложение: султан поможет ему свергнуть Менгли-Гирея, а взамен Эминек, став ханом, передаст туркам все крымские крепости.

      Мехмед думал недолго. Игра стоила свеч. И 31 мая 1475 года у Кафы появилась мощная турецкая эскадра с изрядным количеством янычар на борту – а с суши подошли отряды изменника