Прогрессоры нового мира. Николай Якубенко

не наш. Не с завода. У нас таких не держат… Разве что в управлении?

      – Точно не наш – я в управлении всех знаю. Да и не ходят у нас в таком прикиде.

      При этом Виталик немного неодобрительно посмотрел на Макса. Тот машинально поправил резинку на хвосте волос.

      – Чего уставился? Нормальный прикид. Ты на наших работяг лучше посмотри – кто в робе рабочей с ботинками, кто в трико и тапках домашних на босу ногу по цеху ходит. И все в масле. Перед делегациями иностранными стыдно!

      – Ладно, ладно. Я сам не без греха, хотя и не полагается вроде как… Этот тип – не наш, по-любому. Рожа незнакомая, еще и ряса какая-то странная. Почему он весь такой помятый?

      Вопрос повис в воздухе. Ответа на него не было. Как не было ответов и на многие другие вопросы. Но замаячила призрачная надежда хотя бы от незнакомца узнать наконец, что вообще происходит. Мужика в рясе оттащили в сторонку и занялись приготовлением каши – организм то ли от переживаний, то ли от чего еще очень сильно захотел кушать.

      Рисовая каша, заправленная тушенкой, – штука вкусная. Особенно на природе. Но человеку не сильно привычному к такой стряпне она может показаться слишком уж простой и неказистой. К тому же не хватало хлеба, кетчупа, хоть какого-то салата, нормальных тарелок, столовых приборов. И стульев со столом! До Ветала с Максом постепенно начало доходить, что кетчуп с майонезом, как и другие радости цивилизации, они увидят еще не скоро. Если вообще когда-нибудь увидят. До этого момента происходящее казалось им чем-то вроде пикника на природе с неувязками, недоразумениями и скорее даже приключениями, чем с реальными опасностями вокруг.

      – Ветал, сколько живу, но таких клоунов не видел. Ни по телевизору, ни в Интернете. И вообще, сейчас август – не должны листья желтеть. Я, конечно, в биологии полный профан, но деревьев этих я никогда не видел. И кусты, и трава только похожие на наши. Но это не наши растения! Нет у нас таких. По ходу, мы попали. Не в смысле на деньги, а куда-то далеко попали. Очень далеко. И хрен мы отсюда выберемся. Вот так я думаю.

      Виталик в это время рассматривал ложку, которую смастерил для Макса из пустой консервной банки. Его мысли тоже были совершенно не радостны.

      – Я тоже других вариантов не вижу, – ответил Ветал.

      – Все, мое терпение закончилось. Надо пытать аборигена, пусть он нам рассказывает, что здесь происходит.

      – Пытки отменяются. С местными надо быть аккуратней. Но расспросить нужно – уж мочи нет терпеть информационный голод! – Ветал хоть и выглядел не менее ошарашенным, чем Макс, но спокойствия и трезвости ума почему-то не потерял.

      Бомжик, как окрестили его товарищи, поднялся сразу, как только на него обратили внимание. До этого обморок он самым подлым образом симулировал. Но его внезапное «пробуждение» ничего не дало – языковой барьер стал преградой на пути новых знаний. «Аборигена» покормили остатками каши. Для гигиены и повышения культуры взаимоотношений Веталик смастерил ему еще одну ложку. Тот в ответ начал говорить какую-то