По следу Сезанна. Питер Мейл

обязанности homme à tout faire[9], разнорабочего, сторожа, мальчика на побегушках, водителя, встречающего многочисленных гостей в аэропорту, а потом отвозящего их туда, надсмотрщика над прислугой и капитана моторного катера – одним словом, по праву считался самым незаменимым обитателем дома. В прошлом году во время фотосессии он был приветлив и полезен, охотно помогал передвигать мебель и настраивать освещение. Андре помнил, как в шутку сказал, что охотно взял бы его себе в ассистенты. Но что, черт возьми, он делает с картиной?

      Картина тоже оказалась знакомой – фамильный Сезанн, прекрасное полотно, когда-то принадлежавшее Ренуару. Андре точно помнил, что она висела в большой гостиной над богато украшенным камином. Камилла заставила его сделать серию крупных планов, чтобы, по ее словам, запечатлеть восхитительный почерк мастера, но ни один из них так и не появился в журнале.

      Повинуясь скорее инстинкту фотографа, чем обдуманному плану, Андре успел несколько раз снять Клода на крыльце, до того как его закрыл появившийся из-за угла дома пикап – обычный грязно-голубой «рено», какие насчитываются сотнями в любом французском городке. На боку у него красовалась черная надпись: «Zucarelli Plomberie Chauffage»[10]. Водитель выскочил из кабины, открыл заднюю дверь и достал оттуда два листа плотного картона и рулон толстой пузырчатой пленки.

      К нему подошел Клод, и вдвоем они тщательно упаковали картину. Потом она отправилась в багажник, а двое мужчин, закрыв машину, скрылись в доме. Все это было заснято на пленку.

      Андре опустил камеру. И как это понимать? На ограбление не похоже – вряд ли дом станут грабить средь бела дня и в присутствии верного Клода, за плечами у которого двадцать лет беспорочной службы. Возможно, картину отправили на реставрацию или захотели поменять раму? Но почему в пикапе сантехника? Странно. Очень странно.

      В конце концов Андре вынужден был признать, что это совершенно не его дело. Он вернулся в машину и по респектабельному, чистому и сонному Кап-Ферра медленно поехал в сторону Ниццы.

      Разочарование – кстати, совершенно беспочвенное, поскольку Мари-Лор могла, во-первых, просто не узнать его, а во-вторых, при ближайшем знакомстве оказаться-таки богатой испорченной сучкой, – помешало Андре получить максимум удовольствия от выходного дня. В отличие от Канн, впадающих в спячку всякий раз, когда заканчивается сезон, проходит фестиваль и убираются восвояси туристы, в Ницце жизнь продолжается круглый год. Рестораны не закрываются, рынки работают, на улицах кипит жизнь, машины катятся, а по Английской набережной масса народу бегает трусцой, любуясь на море. Словом, город дышит, потеет и живет.

      Андре прогулялся по улочкам Старой Ниццы, заглянул на рыночную площадь Сен-Франсуа, чтобы полюбоваться на только что выловленных обитателей Средиземного моря, выпил пива в уличном кафе и прямо из-за столика с помощью

9

Мастера на все руки (фр.).

10

«Зукарелли: водопроводные и сантехнические работы» (фр.).