Тропа волхвов. Александр Селянин

ее вниз. – Ну его к бесам! Ладно, на сегодня, пожалуй, хватит! Что-то вымотался за день! А ты, Борис Андреевич, давай! Начинай действовать немедля! Полномочия тебе самые широкие, от САМОГО Хозяина!

      15

      Домой Яша с Олегом вернулись только к обеду. Сегодня ранним утром, по холодку, они повезли на Привоз Яшины баулы с турецким ширпотребом. Олег совсем уже забыл, что украинские базары начинают свою торговлю еще на утренней зорьке, в пять – полшестого утра. Экономные хозяйки знают, что первым покупателям и выбор самый лучший, и цену можно прилично скинуть. Хороший продавец верит, что первый покупатель задаст начало бойкой торговле на весь день.

      Горластая румяная тетка весело рассмеется и отмерит товара щедрой мерой, с «походом». Потом, развернув веером первые заработанные деньги поплюет на них, приложит ко лбу и, шепча как молитву «Деньги к деньгам!», начинает ими проводить по каждому своему товару.

      Олег рассмеялся, наблюдая за такой процедурой.

      – И что, помогает? – спросил он торговку.

      – А як жэж! Та вы шо! Цэ ж самый провиренный способ! – убежденно заявила женщина.

      – А вы мне по бумажнику поводите, вдруг в нем тоже деньги лишние заведутся? – Олег для хохмы протянул ей полупустое портмоне. – Ой, нэ можу! – заржала тетка в голос. – Ой дывиться люды на нёго! Такый на вид культурный мужчина, а таке балакае! Дэж цэ вы бачылы, щоб у гаманци гроши завелыся вид того, шо я його помацаю? – теперь уже весело заржали и соседние тетки. Самая бойкая, перекрывая хохот торговок, прокричала:

      – Ганна, а хай вин тэбэ саму помацае, о тож гроши и зьявляться! – теперь хохотали уже все, кто был в этом углу рынка. Тетка, торговавшая домашними яйцами, от хохота навалилась на свой столик. Ножки подломились, и она рухнула вместе со своими яйцами под ноги хохочущим людям. Хохоча и плача, она встала, перемазанная с ног до головы яйцами, и у людей уже началась истерика. Олег с Яшей, упершись лбом друг другу в плечо, уже плакали от смеха.

      Смех – это ж такая зараза! Люди, привлеченные хохотом, подбегали и, вытянув шею спрашивали:

      – А, шо такэ? Ой! Вэйз мир, шо такое? Ара! Инче эс? – Но, так и не успев понять, отчего хохочущие машут руками, тоже начинали хохотать. В этот день смеялся весь одесский Привоз. Русские и евреи, хохлы и греки, армяне и грузины смеялись легко и весело, как одна большая семья. Зато торговля потом шла небывало бойко и весело. Злых в тот день видно не было.

      Вылезая дома из машины, с улыбками от уха до уха, они увидели удивленные глаза Аннушки. Ничего не объясняя, они опять захохотали и она, глядя на них, тоже залилась звонким смехом. Постанывая и вытирая набежавшие слезы, мужчины пошли за дом к душу – помыться перед обедом.

      В тени раскидистого ореха на столе уже стояли четыре столовых прибора. Посередине, на плетеном блюде, горкой лежали душистые, с коричневой корочкой пампушки. Рядом стояла банка желтоватой, густой, как масло, домашней сметаны. Горкой же лежала мытая зелень и овощи. В отдельном блюдце