Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг.. Полина Жеребцова

а тетя Марьям ее сразу выпроводила, объяснив:

      – У ребенка горе. Упала, наверное. Вечером приходи!

      И закрыла за ней дверь. Обнимала меня. Принесла мне чистые вещи, дала чай. Я ей все рассказала. Тетя Марьям сказала, что все это – тайна. Никто не должен знать. Даже мама. Никто. Иначе меня могут убить, как ту девушку на “Ташкале”, которую убил отец. Или просто никто не женится потом.

      – А с мамой твоей я сама поговорю, – сказала тетя Марьям.

      Со мной что-то случилось. Я не могу кушать ничего. Только воду пью. Я все время задыхаюсь. Меня трясет, и мне очень страшно.

      Я вот мечтала, что если меня кто-то поцелует, то это будет Эрик. А что теперь? Как хорошо, что я дотянулась до подсвечника!

      Я думала, мама пойдет разбираться с дядей Язидом, будь он проклят! А она пришла и сидит тихо.

      Поля

      12.03.

      9.00. Я поехала с бабой Тосей в ее частный дом. Там раньше жили другие люди – они дом захватили.

      Но потом уехали, а баба Тося выждала и вернулась в дом, где всю жизнь прожила с мужем.

      Мама за меня боится. Поэтому отправила подальше. Мама сильно болеет, денег нет, родных нет. А за нашу квартиру денег дают меньше, чем стоит оплата грузовой машины до ближайшего русского села. А там мы будем жить в чистом поле? Ведь беженцам не дают домов. Ничего. Поэтому мы никуда уехать не можем. Так мама сказала.

      Я за маму переживаю. Вдруг дядя Язид вернется и ее напугает?

      15.20. Спала. Бродила по огороду бабы Тоси. Играла с кошкой. Все хорошо.

      20.00. Мама и Руслан помирились. Он приехал. Что-то выясняли все время. Руслан пошел разбираться к дяде Султану из-за дяди Язида. Но дядя Султан ничего не знал: его родственник, спешно собрав вещи, скрылся. Неужто стыдно стало?

      А мама Руслану просто сказала, что дядя Язид плохо пошутил со мной. То есть сказала, но не все, как было. А я подумала, что куплю пистолет, найду и пристрелю дядю Язида, чтобы он больше ни с кем так не сделал.

      Поля

      13.03.

      Втык от мамы тут как тут! С утра пораньше. Орет, как бешеная. Впечатление, что она забыла или ей все равно, что со мной случилось. Она занята только своими делами. Даже не хочет поговорить со мной. Мне так тяжело. Я начала было говорить с ней. А она:

      – Некогда дурака валять! Займи себя делами по дому и замолчи уже!

      16.03.

      Эти дни никто нам двери не бил ногами, и я даже успокоилась немного. А сегодня кто-то подошел и бух-бух кулаком в дверь. Раньше, чем я подошла к двери, вышли из своей квартиры тетя Марьям и ее сын Акбар. Слышу, женщина какая-то их спрашивает:

      – Мой Ибрагим ходит в “русскую” квартиру?

      Соседи отвечают:

      – Какой еще Ибрагим?! Не видели такого ни разу!

      – А мне сказали, тут русские живут. Наверное, плохие люди.

      Тетя Марьям давай на нее ругаться:

      – Ты что придумываешь?!

      Я в глазок посмотрела: это к нам стучала тетка с базара, сплетница и врунья. Чеченка. У нее муж-алкаш, она его все время ищет. Видимо, опять нам