Полигон. Александр Шакилов

больно даже представить, что его лишат блаженства мести.

      Однако об этом не стоит волноваться – мстить некому. Квартира пуста. На полу дергается в агонии подстреленная крыса. Беглый осмотр: личные вещи на месте, но постояльцев нет. Ни главы семейства, ни его шлюхи-жены, ни малолетнего ублюдка.

      Как же это похоже на Края – улизнуть в последний момент!..

      Новак в ярости. Лицо его при этом бесстрастно, но глаза выдают. Под взглядом босса синоби пятятся.

      – Телефон засекли? – желает знать Новак. – Где он? Координаты?!

      От монолитного строя синоби отделяется один из безликих воинов. Он достает из-под черной одежды армейский планшет – корпус из титана, прорезиненный – и быстро-быстро трогает экран пальцами. После чего сообщает, что абонент находится в зоне покрытия сети, но установить его местонахождение в данный момент не представляется возможным.

      – Очевидно, сбой системы. Или просто информация кем-то засекречена. Но я уже работаю над взломом…

      Новак поднимает перед собой пистолет-пулемет:

      – Кто руководит… руководил операцией?

      – Я, – еще один неотличимый от своих собратьев синоби делает шаг вперед и почтительно кланяется.

      Новак стреляет ему в голову, потом опустошает магазин в упавшее тело. Перезаряжает «Ingram» – и не жалеет пуль на спеца-электронщика, не способного даже в собственной заднице найти дырку.

      Черный костюм из волокон кашемира и шерсти викуньи, белая рубашка с галстуком и даже туфли безнадежно испорчены – забрызганы кровью.

      – Двое тут. Остальные со мной, – командует Новак, выдвигаясь из квартиры.

      Месть – это прекрасно, но его ждут клиенты.

      Он поднимается на крышу, где лопасти вертолета нетерпеливо кромсают воздух ночного Вавилона.

* * *

      Если б только рот зажали, а то еще к горлу приставили что-то холодное и, надо понимать, острое. Дернусь – и холодное, обагрившись горячей кровью ветерана, станет теплей и слегка затупится о мою гортань.

      Сдохнуть под аккомпанемент из-за Стены – та еще смерть. Судите сами, ведь к вертолетно-сиренному бедламу добавились еще выкрики майора в жутко фонящий мегафон.

      Ну что, пан Краевой, сходили-с за несметными деньжищами, да? Как последний «дух» зевнул ты, Макс, и перо за это получай…

      – Я руку уберу сейчас, ты только не кричи, ладно? – прошептали мне прямо в ухо. – Тут шуметь нельзя. Ясно, дорогой?

      Я так и замер, сообразив, с кем имею дело.

      Твою мечту за пятку с подвывертом! Да это ж Милена подкралась ко мне!

      Она убрала ладошку и включила крохотный диодный фонарик, который положила в траву так, что его свет нас не демаскировал. Теперь я рассмотрел, что холодная и острая штука, едва не вскрывшая мне горло, – это любимая расческа Милены. Ею моя благоверная деловито привела в порядок золотистые локоны и ловко собрала их в плотный пук на затылке. А потом на голову натянула черную вязаную шапочку. Супруга моя вообще вырядилась во все