Приключения стиральной машинки. Ира Брилёва

мои любимые итальянские бутерброды. Это когда на белый батон кладется толстый кусок колбасы, а сверху такой же кусок сыра. И все это поджаривается в любой духовке. Сыр стекает по бокам колбасы и батона тягучими аппетитными струйками. Вот тут-то и надо не прошляпить это удовольствие, а то весь сыр вытечет на тарелку. А лысая колбаса без сыра – это уже не то. Поедается обязательно в горячем виде, потому что холодный сыр не такой вкусный. Рекомендуется все это запивать сладким чаем. Это умопомрачительная вкуснятина!

      Коля поглощал еду в достаточных количествах, а мы опять сидели и ждали, пока он насытится. Это уже приобретало черты новой традиции. Но мы не возражали. Мы с Машкой были холостыми, и мужчины в нашей жизни появлялись не часто, на них у нас просто не оставалось времени. А уж чтобы отхватить себе где-нибудь пару приличных мужиков, то об этом мы уже не могли и мечтать! Попадалась все какая-то несерьезная мелочь. А тут, можно сказать, произошло настоящее чудо – два этих самых приличных мужика к нам сами пришли. И, причем, посреди глубокой ночи. То есть, Колю мы, конечно, вызвали, а вот Олег, действительно, с неба свалился. И ведь, что интересно, Олег-то жил у меня совсем под боком! Что называется, судьба.

      Но мы с Машкой ничего наперед не загадывали. Всякое в жизни бывает. И не факт, не факт… Посмотрим!

      А пока Коля разворачивал на Машкином кухонном столе свои манускрипты, чтобы дополнить их нашими новыми пространными показаниями. Теперь он был собран и серьезен.

      – Давайте, девочки, малейшие детали, все, что считаете интересным. Выкладывайте.

      Первой начала я.

      – Родилась в Москве. Закончила школу, еще музыкальную школу для одаренных детей. Потом Гнесинка. Потом «конса», ой, то есть, консерватория. Потом музыка. И все. – Я замолчала и посмотрела на Колю испуганными глазами.

      – Это все? – строго спросил он.

      – Все, – сказала я.

      – Не густо, – констатировал наш домашний следователь. – Давай теперь ты, – и он кивнул Машке, приободрив ее взглядом.

      – Ну, я тоже в Москве. В смысле, родилась. Тоже школа. В одном классе с Ленкой. Только у меня не музыка, а балет. Но это в детстве. В детстве все девчонки мечтают стать балеринами. Слава богу, с возрастом это проходит.

      – Не отвлекайтесь, – снова строго сказал Коля.

      – Ага, значит, дальше институт. Обыкновенный.

      – Это какой? – уточнил Коля.

      – МГУ, конечно, – обиделась Машка.

      – Дальше.

      – Что дальше?

      – Факультет какой?

      – Факультет – журналистика. Журналист я, и еще фотокорреспондент, но это, скорее, хобби, и все такое прочее. Работаю в газете. Все.

      Коля смотрел на нас как на двух недоразвитых подростков.

      – Девушки. Вы понимаете, что это несерьезно. – Коля был еще более строг с нами, чем раньше. Мы обе скромно потупились.

      – Понимаем, – сказала я. – Но у нас больше нет никаких дополнительных биографий.

      Коля помолчал аж целых три минуты. Видимо, он обдумывал наш ответ.

      – Хорошо, –