Игра в куклы. Магнус Йонссон

Со свидетелями. С подозреваемыми. И все же он не был уверен в том, что означало это «нулевое» выражение лица. Он что, в шоке? Ни паники, ни враждебности не было. Кажется, его хамский стиль все-таки подействовал.

      – Одна из твоих студенток убита: Анна Борг. Начнем сначала. Что ты можешь о ней сказать? Как она вела себя в последние недели?

      Ахмед опустил глаза и покачал головой. Пробурчал что-то, механически проводя пальцами по клавишам. Будто смахивая невидимую пыль. Голос был едва слышен, когда он заговорил:

      – Как она может быть убита? Что случилось? Она же была здесь у меня на прошлой неделе.

      Эрик решил снизить тон. Ахмед выглядел так, будто новость его правда шокировала.

      – Я не могу сказать больше, как ты сам понимаешь. Идет расследование. Не задавай встречных вопросов. Это сейчас лучшая помощь с твоей стороны. Итак, что ты знаешь об Анне?

      Ахмед вздрогнул, услышав имя Анны. Временная путаница в мыслях быстро отступала. Он гневно уставился на Эрика:

      – Я ничего не знаю, я же сказал. Тут по коридорам бродят сотни студентов, и я не становлюсь их лучшим другом только потому, что руковожу некоторыми их работами. Она казалась совершенно обычной, нормальной студенткой. Последний раз они с Грегори были здесь в четверг и консультировались по поводу своей работы. После этого я ее не видел. Так что мне нечего добавить.

      «Неужели он на самом деле полицейский?» – думал Ахмед, рассматривая Эрика. Мешковатые армейские штаны, нависающие над белыми кедами. Вульгарная золотая цепочка, выскользнувшая из отворота. Еще хуже, чем Пафф Дэдди.

      Симпатию, которую Эрик на секунду было почувствовал к научному руководителю, как ветром сдуло. Он видел, как таращился на него Ахмед, и догадался, какие он сделал выводы. Поэтому он наклонился к нему и прошипел:

      – Окей, я вижу, что ты не собираешься помогать и у тебя, видимо, проблемы лично со мной – и я догадываюсь почему. – Он показал на свою темную кожу. – Можно сказать так: я знаю, что мы скоро увидимся. В комнате для допросов. – Он продолжал смотреть на Ахмеда в упор, но тот надменно встретил его взгляд. От былой неуверенности не осталось и следа.

      – Хорошо, я возьму с собой камеру. Фото тебя в форме украсит обложку моей работы об обратном расизме в Швеции.

      Эрик встал так резко, что стул упал и стукнулся об стенку. Он повернулся спиной к Ахмеду и вышел из комнаты. «Какой чистейшей воды расизм, – думал он. – Студентам-иммигрантам с ним, должно быть, трудно, если они на него нарываются. Но ничего, так легко ему от меня не отделаться».

      «Чертов мусор, – думал Ахмед, поднимая опрокинувшийся стул. – Он и что, берут теперь в полицию кого попало?» Он смотрел через стекло вслед Эрику, пока тот не скрылся в лифте.

      Он вернется.

      Но немного времени удалось выиграть.

      Ахмед пялился в черный экран. Из него будто бы выпустили весь воздух. Тело превратилось в пустую оболочку. Он сидел на стуле, а ощущение было такое, будто бы он падал. Свободное падение в пустоте. Каким