Кладбище женщин. Иван Крайности

видите ли, ваша машина числится в угоне, – принялся сочинять на ходу полицейский. – Нам необходимо проверить все данные более тщательно. Возможно, это какая-то ошибка, и вы, разумеется, ни в чем не виноваты, я не утверждаю обратное, упаси боже, но проверить надо. Прошу отнестись с пониманием.

      Напарник его, рыжий флегматичный Цукерман, воззрился на Штоссберга с изумлением, приоткрыв рот, подумав: «Зачем он врет?», но спорить не посмел.

      Эдгар Грабдэн помолчал секунду. Лицо его словно окаменело. Казалось, он что-то обдумывает и мысли эти не из приятных. Затем он улыбнулся еще шире и вышел из машины. При этом про себя подумал: «Может, зря испугался. Ведь я еще не все успел сделать из того, что наметил. И рано мне ставить точки над и».

      Грабдэн был довольно высок, спортивного сложения. Штоссберг отметил про себя, что одет герр Эдгар в довольно дорогой плащ известной фирмы (сестра обещала подарить ему такой на день рождения, только не бежевый, как на владельце «ауди», а серый, когда накопит денег), а также что обувь на нем тоже неприлично дорогая. Эдгар послушно проследовал за полицейским.

      Через пятнадцать минут он сидел в участке, ожидая приезда господина Крафта, которого Штоссберг вызвал сразу же, изложив свои подозрения по факту задержания мистера Грабдэна.

      Старший лейтенант, делавший вид, что просматривает файлы на компьютере, исподтишка разглядывал задержанного, спокойно сидевшего на неудобном стуле, закинув ногу на ногу: швейцарские часы, пресловутый дорогущий бежевый плащ, обтягивающий широкие плечи, серебряный перстень с каким-то синим прозрачным камнем… немного вычурно выглядящий, по мнению полицейского. Красивое лицо, на котором застыло скучающее выражение, и странные разноцветные глаза – правый голубой, левый карий. «Да, довольно яркий субъект, – думал Штоссберг. – Такому трудно было бы спрятаться, любой маразматик запомнит. Интересно… зря я его задержал, или все же…» Он, несмотря на явные признаки виновности подозреваемого, сомневался. Вину любого преступника еще надо доказать.

      Взгляд необычных глаз вдруг остановился на полицейском. Штоссберга словно прошил электрический разряд: казалось, эти глаза заглядывают в самые потаенные уголки его мозга и видят все, знают о нем все. Доблестный полицейский неожиданно почувствовал себя неуютно, будто был совершенно голым перед юной, непорочной девушкой. Ему стало холодно и страшно. «Господи… что это со мной! – всполошился старший лейтенант. – Может, он вообще… гипнотизер! Ужас какой-то! Скорее бы Крафт приехал».

      Когда герр Эдгар, наконец, отвел свой взгляд от полицейского, выразительно взглянул на свои часы и затем принялся созерцать что-то за окном, Штоссберг чуть не издал громкий вздох облегчения. В мыслях продолжала крутиться и извиваться, как змея, идея о том, что задержанный владеет гипнозом.

      Наконец, в кабинет быстрой походкой вошел следователь Крафт. Худой человек лет сорока пяти – пятидесяти, лысоватый, с землистым уставшим лицом, впрочем, открытым