Проект Антироссия. Очерки и статьи 2004–2020 годов. Елена Владимировна Семёнова

line/>

      Павел Хлебников

      Глава 1. Авторитаризм «фантомасов»

      Безумие – не видеть того, что есть,

      но не меньшее безумие –

      не замечать, как должно быть!

      (недословная цитата

      из монолога Дон-Кихота)

      Прежде чем обратиться к рассмотрению сегодняшних догм российского права, попытаемся определить, в каком государстве мы живем? Как можно охарактеризовать существующий уклад? Кому реально принадлежит власть сегодня?

      Есть очень много определений самого понятия «государство». Аристотель, к примеру, давал следующее: средоточие всех умственных и нравственных интересов граждан. Увы, эта характеристика великого философа кажется теперь почти утопической. Так должно быть, но было ли? И, тем более, есть ли? Видимо, справедливо остается утверждение В.И. Ленина: государство – машина для угнетения одного класса другим, машина, чтобы удержать в повиновении одному классу прочие подчиненные классы…

      При демократическом строе, который формально существует в нашей стране, подобное положение дел исключается, ибо таковой режим основан на следующих фундаментообразующих принципах:

      А. реальные гарантии прав и свобод человека и гражданина

      Б. независимое судопроизводство

      В. активное участие населения в формировании внешней и внутренней политики путем выборов высших и местных органов власти, проведения референдумов, создания и деятельности общественных и политических организаций.

      Г. широкие возможности граждан в выборе рода деятельности во всех сферах жизни.

      Д. плюрализм политики и идеологии

      Е. реальное разделение властей.

      Официально все эти принципы работают на текущий момент в российском государстве. Однако, было бы опрометчиво воспринимать официальные декларации, как реальность. Здесь уместно вспомнить, что самой демократической Конституцией за всю историю отечественного права была сталинская, 1936-го года. В частности, в ней декларировалась свобода совести, слова, печати, митингов и собраний, уличных шествий и демонстраций, неприкосновенность личности, жилища, тайна переписки, право граждан на объединения в общественные организации, открытое рассмотрение дел в судах, обеспечение права обвиняемому на защиту и т.д. Так же, согласно Конституции, на территории СССР отсутствовала смертная казнь… В реальности же дело обстояло, мягко говоря, иначе.

      Остается задаться вопросом, какие из выше приведенных постулатов реально (не декларативно!) действуют сегодня на территории РФ? Выясняется, что целиком не функционирует ни один. Подтверждения сему печальному выводу мы, дабы не повторяться и не отнимать у читателя времени, будем приводить по ходу данной работы. Теперь же определим, какой строй мы имеем? Рискнем охарактеризовать его, как авторитарный, то есть режим, при котором формально действует демократические институты, однако фактически власть находится у одного лица.

      Однако, у нашего авторитаризма есть некоторая специфика. Она заключается в том, что лицо, которому принадлежит власть, коллективно. Это, если так будет позволено выразиться, маска, символизирующая собой тот класс, который, по В.И. Ленину, угнетает все прочие. Класс этот – чиновничество, серая прослойка. Это – ржа на металле, тля на растениях, короеды в стволе дерева – одним словом, все то, что ведет паразитирующий образ жизни. Каждый паразит в отдельности и незаметен глазу, но, стоит ему проникнуть в тело, как он начинает беспрерывно множится, высасывая из организма все соки, медленно, но верно убивая его. Чиновничество образует вместе безликую массу, в бесчисленности которой и заключается его сила. Чиновник теперь проник всюду, и мы можем уже наблюдать чиновников от армии, журналистики, искусства, Церкви! Бесплодные сами они преуспевают в том, что удушают все животворное. Стоит даже и изначально даровитому человеку попасть в эту серую массу, как он самоуничтожается, теряет свое лицо и уже ничем не выделяется из нее. Подобный авторитаризм страшнее классического. Ибо, когда известен один диктатор, то ясно, с кем бороться, и вступивший в неравную борьбу становится героем. Но сложно бороться с тем, чего нет! Почти бессмысленно сражаться с аморфной массой, ибо для нее не придумано оружия. И обидно биться с тем, что и лица не имеет.

      Странно звучат слова о демократии в стране, где 30% населения находятся за чертой бедности. «Свобода. Какая свобода? – недоумевал Достоевский более века назад. – Одинаковая свобода всем делать все что угодно в пределах закона. Когда можно делать все, что угодно? Когда имеешь миллион. Дает ли свобода каждому по миллиону? Нет. Что такое человек без миллиона? Человек без миллиона есть не тот, который делает все, что угодно, а тот, с которым делают все, что угодно». А Петр Столыпин говорил в одной из речей своих: «Бедность – худшее из рабств. Смешно говорить этим людям о свободе. Сначала доведите уровень их благосостояния до той, по крайней мере, наименьшей грани, где минимальное довольство делает человека свободным». 30% нищих… А с другой стороны – десяток миллиардеров… Демократическое государство!

      Философы