Я буду ждать тебя в Уиже. Андрей Соколов

енадцатого августа 1992 года был особым для пяти бортов, взявших курс на север, в провинцию Уиже, нашу базу и новый дом на ближайшие три месяца.

      Уставшие от развалов, путчей, Беловежских соглашений, финансовых реформ и девальваций, мы вырвались за железный занавес в свободный воздушный океан, навстречу новой жизни.

      Небо Анголы встречало нас бескрайним горизонтом – видимостью «миллион на миллион» в разгар африканской зимы. Наши души захлёстывал восторг свободы, яху!

      Недаром в английском радиообмене прижилось слово «Роджер!» – «Вас понял! ОК!». Нет, этот Роджер – чёрное полотнище, трепещущее в душе каждого лётчика! Вопрос лишь в малом: контролируют тебя наземные службы с помощью своих драных радаров или есть возможность вырваться за их флажки – лететь вольно как птица!

      Четыре года назад многие из нас теперешних, несущихся навстречу приключениям под ооновскими позывными, бились на афганской войне за себя, за свою страну – и против всех.

      И вот мы – часть единого человечества, миссия «ЮНАВЕМ II»[2], Объединённые Нации: Зиро Ван, Зиро Фор, Зиро Сикс… И не суть важно, что в Питере перекрасить в белый цвет успели только четыре вертолёта из дюжины, а на нашем камуфляжном даже броню после Афгана снять не успели, лишь белой краской пробили трафарет «UN-06». Главное – в душе и что у нашей Василисы-МТ (вертолёт Ми-8) отличные движки, у экипажа – боевой, проверенный горячим южным небом командир Илья Симаков и надёжный бортач Владимир Волков!

      Ветер перемен – скорый и бесповоротный! Он не просто треплет волосы, со свистом врываясь в грузовую кабину, стоит лишь немного сдвинуть боковую дверь. Он создаёт воздушный мост, такой прочный, что восьмитонные машины летят по нему без оглядки, как по автостраде, и поют навстречу ветру битловский «Хей, Джуд», песню, ставшую гимном нашей миссии:

      – На, на, на, на-на-на-на-а-а, на-на-на-на-а-а, хей, Джуд!

      И назад не повернуть! И тащит ветер из столицы Луанды на аэродром в Уиже двадцать восемь счастливчиков, которым выпала судьба работать на первые многопартийные выборы президента и парламента Анголы в северных провинциях страны, вместе с наблюдателями ООН, конечно.

      Глава 1. Август – зимний месяц

      Аэропорт в Уиже встретил подозрительным молчанием. Вышка сдохла. На полосу зашли по-самолётному и тут же разбежались по рулёжным дорожкам, чтобы не сбить какого-нибудь «Геркулеса»[3]

      Из тени металлических ангаров выскочили чернокожие бойцы в тёмно-зелёной униформе, хорошо, что без автоматов, и, деловито размахивая руками, направили «восьмёрки» на места стоянок, справа от перрона. Два белых, три зелёных вертолёта заглушили двигатели, и на поле высыпали русские лётчики – пёстрые, счастливые.

      Солнце. Земля цвета кирпича, чахлые пальмы и одноэтажный аэропорт с фонарём диспетчеров и тремя антеннами на крыше. Подъехали ооновские джипы, ниссаны, тойоты, лихо припарковались у перрона. Из щелей выползла галдящая ангольская детвора, оттеняя белых миссионеров.

      – Ребята! Добро пожаловать в Уиже! – Из машины вышел добродушный мужик с корейским лицом и остатками волос на висках – заправский агроном, в тёмных брюках, синей рубашке с закатанными рукавами, свой в доску. – Подходите, будем знакомиться, – радушно протянул он руку. – Я доктор, Николай Николаевич, помогу вам освоиться на новом месте. Это Майкл из Канады, – представил он невысокого человека в зелёной ветровке, с бородой и длинными вьющимися волосами до плеч, – руководитель миссии ООН в Уиже, ваш куратор. Это Ян, Голландия, наш полисмен, отвечает за безопасность, – указал доктор широкой ладонью на крупного загорелого парня с военной выправкой, стрижкой «ёжик», в песочной форме с шортами.

      Оба иностранца так радушно улыбались напиравшим на них лётчикам, что казалось, с детства обожали только русских.

      – Гостиница готова, – без лишних сантиментов продолжил «председатель», – считайте, лучшая в городе. Этаж четвёртый, верхний, солнечная сторона – не замёрзнете. С водой проблемы. Но это у всех. Есть бочка, вёдра – прорвёмся. Пить строго из бутылок!

      – Это мы согласны, – весело зашумели прибывшие.

      – Дали бы немного денег! Третий день в Анголе, а всё как птицы, – выразил наболевшее кто-то весёлый и задиристый.

      – Питаться будете в ресторане, напротив гостиницы, – продолжал доктор, не удостоив реплику вниманием, – командировочных выдали на три дня – завтраки и ужины. Обеды – на борту американским сухим пайком, на днях доставят. Местная валюта – кванзы, инфляция – пять процентов в день, поэтому с долларом хроническая задержка. Работать начнём завтра. Зачем вам деньги? Считайте, здесь сухой закон! Так всем будет легче. Для экипажей до аэродрома – вот «Лендкрузер», правда, трёхдверный. Есть ещё «Дефендер», большой зелёный, вмещает два экипажа, но он в ремонте. Огромная просьба, мужики, чистый авиационный керосин в бак не лить! Хотя бы мешайте пополам с дизелем. Пока ездить придётся по очереди или с наблюдателями. Ооновский городок за углом гостиницы. Если я не ответил на какие-то вопросы, задавайте!

      Летчики,

2

Контрольная миссия ООН в Анголе (ЮНАВЕМ II – UNAVEM II) развёрнута в июне 1991 года для контроля и реализации положений мирного соглашения по Анголе и проведения выборов.

3

Американский военно-транспортный самолет С-130 «Геркулес».