Ты меня больше не любишь?. Вера и Марина Воробей

что смерть Женьки – это не ее, не Люсина вина. И Алеша, должно быть чутко уловив состояние своей новой знакомой, негромко начал:

      – Конечно, это ужасно, Люсь… Жалко этого парня. Но ты… Ты не должна винить себя в его смерти! Даже выброси эти мысли из головы.

      – Разве я сказала, что считаю себя виноватой? – удивленно подняла брови Черепашка.

      – Нет, не сказала, но я почувствовал… В глазах твоих это увидел… Хотя, возможно, я ошибся.

      – Не ошибся, – отвернулась к окну Люся.

      – Вот видишь, – вздохнул Алеша. – И потом, ты же не знаешь, как это произошло. Может быть…

      – Леш, – осторожно перебила его Черепашка, – а ты бы не мог позвонить туда?

      – Зачем? – опешил поначалу парень, но потом, видно что-то сообразив, согласился: – Если ты этого хочешь, я могу.

      – Женину маму зовут Татьяна Сергеевна, – горячо заговорила Люся. – Ты скажи, что друг его, ну придумай что-нибудь… Скажи, что узнал о Жениной смерти от Димы, и спроси как-нибудь осторожно, как это произошло. – Все это Черепашка произнесла на одном дыхании, а замолчав, низко опустила голову. Девушка выглядела уставшей и измученной, и даже большие, чуть затемненные стекла очков не могли скрыть синих кругов, четко обозначившихся под глазами.

      – Я все понял. – Алеша резко встал на ноги. – Где у вас телефон?

      Но не успел он набрать и трех первых цифр, как в прихожей раздался требовательный, громкий звонок.

      – После, – на ходу бросила Черепашка.

      Алеша с видимым облегчением положил трубку на рычаг.

      – Привет! – лучезарно улыбнулась Лу. – А я вот решила зайти к тебе за домашним заданием. Ждала, ждала твоего звонка…

      – Ой, извини! – всплеснула руками Черепашка. – Я совсем забыла… А как ты себя чувствуешь? Тебе же нельзя, наверное, на улицу выходить… Почему ты не позвонила?

      – Да ну, ерунда, – небрежно отмахнулась Лу. – У меня уже три дня температуры нет. И вообще я дико соскучилась, – сказала она, скроив забавную рожицу. – Дай тапочки, – попросила Лу и вдруг, подняв на Черепашку изумленный взгляд, прошипела: – А это чье? – Лу указывала пальцем на Алешины ботинки.

      – Потом расскажу, – тоже шепотом ответила Черепашка. И вдруг, сама от себя не ожидая этого, кинулась к Лу на шею и заплакала.

      – Ты чего, Люсь?! – обняла подругу Лу. – Что случилось-то?

      – Женька умер! – в голос зарыдала Черепашка. – Ко мне в школу приходил Димка… В пятницу похороны, Лу!

      – Да ты что?! – только и выдохнула та, но уже в следующее мгновение она с силой схватила Черепашку за плечи. Люся видела, как искривились побледневшие губы Лу.

      – Как? Как это случилось? Как? – исступленно повторяла Лу.

      – Не знаю, – будто бы защищаясь от удара, подняла руку Черепашка. – Только мне и самой теперь жить не хочется, – призналась девушка, безвольно опуская руку.

      – Ну, это ты зря, – как бы вскользь заметила Лу и, словно вспомнив о чем-то, принялась громко причитать: – Вот ужас! А Татьяна Сергеевна? Как же она теперь, бедная? Кошмар!