Трехручный меч. Юрий Никитин

И ты, Брут? – спросил я горько. – Зачем тебе эти яркие да блестящие?

      – Мне камешки не нужны, – объяснил волк с достоинством. – Я не ворона. Но как приятно одурачить существ… простите, лорд!.. царей природы, что едва выползут, изнемогая под тяжестью, уже неспособные сражаться. А мы их побьем и…

      – …И все заберем! – каркнул ворон. – Должен заметить, ты хоть и серый, но кое-чему у меня научился.

      Я подумал, идея показалась неплохой. Не в том смысле, что нам наверх вытащат камешки, а что можно будет избавиться от изнуряющей погони. Если даже не дожидаться выползающих, чтобы лупить по одному, а просто подпереть двери камнями или колом. Ведь и здесь дверь по правилам пожарной безопасности открывается наружу.

      – Лети посмотри, – попросил я ворона, – не остался ли кто там на страже. А то подойдем и напоремся…

      – Там никого, – заверил ворон, – я видел!

      – А еще раз посмотреть в лом?

      – Мой лорд, – ответил ворон с видом оскорбленного достоинства, – мне почему-то кажется, что вы усомнились в моих словах?

      – Что ты, что ты, – заверил я. – Просто один древний мудрец по имени дядюшка Джо учил: доверяй, но проверяй.

      – Но, мой лорд…

      Волк поднялся на ноги, желтые глаза недобро блеснули:

      – Мой лорд, стоит ли общаться с этим комком в перьях? Я сбегаю туда и обратно быстрее, чем он оторвет жирный зад от этого камня.

      Ворон от великого оскорбления взмахнул крыльями и чуть не свалился на землю. Замахал крыльями. Стараясь удержать равновесие, из-за этого настолько напомнил мне петуха, пытающегося взлететь, что я засмеялся. Волк тоже хохотнул очень обидно, бросился в кусты, зеленые ветки сомкнулись за ним без шума.

      Мы ждали от силы четверть часа. За это время ворон не проронил ни слова, оскорбленный и негодующий, а я слишком был занят мыслями о загадочном Черном Мастере, он же Властелин Тьмы и все такое, чтобы выводить пернатое из пернатой депрессии. Волк примчался запыхавшись, глаза блестят, как плошки.

      – Мой лорд, – выпалил он. – Там никого!

      – Идем, – сказал я, решившись.

      – До чего довела жадность, – сказал волк и посмотрел на ворона. – Хотя бы одного оставили сторожить двери! Нет, все ломанулись. Значит, слыхали про эту сокровищницу, только найти не могли…

      Мы начали спускаться обратно по склону, ворон сказал раздраженно:

      – При чем здесь жадность? Я эстет, мадам, могли бы уже и запомнить. А если и жадность, то лишь к искусству. К произведениям искусства. Тебе этого не понять.

      – Это почему же?

      – Потому что ты – серый.

      – А ты вовсе черный!

      – Черный, – отпарировал ворон с достоинством, – благородный цвет. Это цвет мудрости!..

      Волк подумал, сказал с чувством:

      – Не люблю черных. Наглые они очень. А мудрость… откуда у них мудрость?

      Ворон, не отвечая, полетел вперед, волк тоже умолк, берег дыхание, уже начали карабкаться на холм, мы оба пыхтели, торопились, надо успеть к дверям раньше, чем враги начнут выносить сокровища.

      Послышался треск щебня, мощное