Лягушка-нецаревна. Татьяна Герцик

им навстречу.

      Даша не уступила им в актерстве. Хотя в глубине души призналась самой себе, что и впрямь соскучилась. В принципе, они были хорошими людьми, просто несколько другого склада.

      После приветствий пошли на кухню пить чай.

      Прихлебывая чай из большого бокала, Павел Анатольевич поинтересовался:

      – Ты надолго к Марине, Даша?

      – Да я не к Марине, я сама по себе. У меня же свой домик на колесах, как вы знаете.

      Екатерина Ивановна заявила с легким возмущением:

      – Даша, но в твоем возрасте нужно уже жить в своей квартире, иметь мужа, детей. В общем, жить прилично.

      Даша легко рассмеялась.

      – Знаешь, тетушка, боюсь, что для замужества я никогда не дозрею. Мне нравится быть свободной, ни к кому не пристегнутой. Что захотела, то и сделала. Скучно это – законный брак. Вид официальной зависимости.

      Павел Анатольевич осуждающе сморщил лоб.

      – Ты прямо зарубежных феминисток позапрошлого века цитируешь. И наших революционерок типа Коллонтай.

      Даша легкомысленно тряхнула головой.

      – Значит, у нас есть что-то общее.

      Екатерина Ивановна дипломатично перевела разговор на мать Даши.

      – Как там Яна поживает? Ты ее давно видела?

      Даша ласково усмехнулась.

      – В прошлом месяце. Мы с ней случайно встретились на одной московской тусовке. Она сказала своим знакомым, что я ее племянница.

      Семейство Беловых было шокировано. У побагровевшего Павла Анатольевича не нашлось слов, поэтому вопрос задала его более стойкая жена:

      – Как это?

      – Очень просто. Если мне двадцать шесть, чего я ни от кого не скрываю, то ей никак не может быть немного за тридцать, как она заявляет всем своим друзьям и знакомым. Правда, это «немного за тридцать» длится уже несколько десятилетий. Но в ее круге это никого не удивляет и не шокирует. Там все такие.

      Павел Анатольевич несколько пришел в себя.

      – Это надо же до такой степени молодиться, чтоб от собственной дочери отказываться! Это уже маразм какой-то!

      Даша мило его утешила:

      – Мама от меня не отказывалась, что ты! Она просто играет, причем только на публику. Наедине она вполне любящая мамашка. К тому же она и впрямь выглядит на свои «немного за тридцать». Полагаю, ей можно простить эту маленькую слабость. – Заметив, что дядя собрался решительно возразить, примирительно напомнила: – Думаю, она до сих пор пытается доказать моему отцу, как много он потерял, уйдя от нас.

      Павел Анатольевич сразу выпустил пары и посочувствовал:

      – Да, наверное. Даже мне до сих пор неприятно, как это было обставлено, а Яне тем более. Я ее вполне понимаю.

      Тема неправильно себя ведущей матери была закрыта, и разговор перекинулся на Дашиного отца.

      – Которая теперь у отца жена по счету, не знаешь, Даша? – тон Екатерины Ивановны был соболезнующий, она и впрямь жалела девочку, покинутую отцом в трудном переходном возрасте.

      Поскольку Даша себя пострадавшей стороной не считала, поскольку в то время уже жила и училась в Англии, ответила