Вольный стрелок. Михаил Серегин

благодатью.

      – Ты меня не ищи, – сказал Влад Ане, когда она передала ему солидную пачку стодолларовых купюр, – и не звони на ту квартиру без особой на то нужды. Лучше дай мне номер своего телефона или – если еще не успела здесь им обзавестись – свои координаты.

      – Почему так? – встревоженно спросила Аня.

      – Ты что, боишься, что я тебя кину, что ли? А Женя, царствие ему небесное, разве не предупреждал тебя, что я меньше чем из-за двадцати тысяч этих самых… буржуйских денег кидать не буду?

      – Ну и шуточки у тебя, – холодно сказала она, повернувшись к нему вполоборота. – Хорошо, я все уяснила. Вот мой телефон. Когда позвонишь?

      – После того, как с тобой поговорит с того света милейший господин Бахтин, – то ли в шутку, то ли всерьез произнес Влад, медленно, по одному, выпуская ленивые податливые слова из иронично искривившихся губ.

      Она молча повернулась и зашагала по вечерней улице мимо фигурной ограды зеленого парка…

* * *

      На самом входе в «Белую акулу» Влад столкнулся с той самой любопытствующей троицей мрачных парней, которые, очевидно, толклись по ту сторону стеклянных дверей ресторана, ожидая, пока он отпустит Аню. К удивлению и даже некоторому разочарованию Владимира, они не обратили на него ни малейшего внимания, и только один, пузатый здоровяк в пиджаке поверх «олимпийки» – дикая и совершенно безвкусная манера одеваться, которую особенно любят кавказцы, – довольно свирепо прошелся по нему глазами.

      Главный же, с сотовым телефоном, вальяжно проплыл мимо Свиридова, чуть подцепив его здоровенным плечом и, кажется, даже не заметив.

      Ну-ну, подумал Влад, похоже, это к вам, Анна Михайловна. Перспективы грядущей аудиенции самые радужные.

      Он остановился по ту сторону тонированных дверей и стал наблюдать за трио, как за минуту до этого делали они сами. Интересно. Вот они пересекли проезжую часть и в полном соответствии с аксиомой «наикратчайшее расстояние между двумя точками есть прямая» направились к медленно идущей по той стороне улицы Ане.

* * *

      «Гайдн» шел так, словно чувствовал нависшую над ним опасность. Великолепное звериное чутье, развитое годами тренировок и не отпускающим ни на секунду бременем тревоги, словно говорило ему открытым текстом – берегись, брат, на тебя смотрят глаза смерти. Как любил повторять слова героя Микки Рурка из только что выпущенного в то время на российские экраны фильма «Сердце Ангела» полковник Платонов: «Ворота ада отверзнуты, и гореть мне там вечно».

      «Гайдн» крутил головой, бросал вокруг себя напряженные взгляды, стараясь делать это как можно естественнее и незаметнее. Свиридов наблюдал за ним с крыши его же дома. Он не рассчитывал на то, что его товарищ по отделу придет сегодня сюда, просто отрабатывал различные варианты дислокации. Но ему повезло.

      «Гайдн» пришел.

      У Свиридова не было ни малейшего сомнения в необходимости сделать это, когда он поймал того в крестике оптического прицела. Не говоря уже о каких-то там угрызениях совести. Ведь не бывает же ничего подобного у человека,