Загадка для гнома. Крис Райландер

вынырнула из вязкой массы. Я вытерся, насколько это было возможно, и сделал короткий сдавленный вдох внутри вонючего желудка.

      Для того чтобы выбраться, мне первым делом нужен был свет. В конце концов, я даже не знал, насколько большой этот желудок. Если я всё правильно понял, то я ещё даже не прикоснулся к внутренней поверхности его стенок. Но откуда взяться свету в таком тёмном месте?

      «Может быть, подожжёшь сероводородные газы, а?» – предложил Кровопийца.

      «Ха-ха».

      «Я просто пытаюсь помочь».

      Я всё ещё крепко сжимал рукоятку Мрака. Но обладал ли этот кинжал магическими силами, способными произвести обратный эффект? Если я воспользуюсь им в месте, где нет вообще никакого света, то, может быть, он вместо того чтобы поглотить свет, произведёт его?

      Я вскинул клинок вверх, желая, чтобы случилось именно это.

      Ничего не произошло.

      В желудке было по-прежнему темно.

      Я старался не поддаваться панике, зная, что истерика отберёт ещё больше кислорода, а его и так осталось немного.

      В конце концов существуют и другие способы извлечь свет. Например, с тех пор как несколько месяцев назад я подпалил собственные штаны, сражаясь с горгульей, я оттачивал своё магическое мастерство в этом направлении, то есть в поджигании вещей. И за последние недели на корабле неплохо натренировался в этом[6].

      Я сконцентрировался на лезвии Мрака, не зная, сработает ли магия на металле. К моему удивлению и радости, лезвие вспыхнуло ярким бело-жёлтым пламенем.

      Которое тут же погасло.

      Я ахнул, и в голове просветлело. Что на самом деле означало, что последние остатки кислорода в желудке подошли к концу.

      «Ага, потому что ты только что использовал их, чтобы зажечь свой кинжал, умник», – сказал Кровопийца.

      Чёрт!

      Как я мог забыть, что огонь поглощает кислород, как верблюд – воду? Ведь верблюды пьют много воды. Постойте. А точно верблюды пьют помногу воды? Или я уже страдаю от последствий асфиксии?

      «Наверное, и то и то», – спокойно заметил Кровопийца, как будто его совсем не волновало, что станется с моей жизнью.

      «Помоги мне!» – отчаянно подумал я в ответ.

      Ответа не последовало, и я начал короткими гребками пробираться через желудочную жижу. В темноте было очень трудно сориентироваться, и оставалось только надеяться, что я плыл прямо, а не нарезал круги в прогорклом рыбном супе. Но узнать наверняка можно было, либо дождавшись, когда я выдохнусь и умру, либо добравшись до стенки желудка.

      Спустя несколько секунд моя рука коснулась склизкой, горячей стены плоти. У неё не было начала и конца, и рука просто шарила по гладкой поверхности. Наверное, это и было дно брюха кракена.

      Я немедленно воткнул Мрак в плоть монстра, и у меня перед глазами проплыли картины, как я прорезаю себе путь наружу.

      Клинок сделал надрез, потом ещё один. Я упорно продолжал кромсать и полосовать по одному и тому же месту, размахивая кинжалом направо и налево, изо всех сил стараясь

6

Если не считать того недоразумения, когда я чуть не испепелил попугая Финнегана, который, напомню, был левой рукой капитана.