Тщательная работа. Пьер Леметр

сущности, Коттэ походил на карточный домик. Он был из породы людей, которых любой пустяк может вывести из равновесия. Высокий, он казался выше, чем ему причиталось, словно обитал в одолженном скелете. Одежду ему явно подбирала жена, у которой сложилось определенное мнение о благоверном, и не самое лестное. Она представляла его властным руководителем предприятия (светло-серый костюм), решительным (рубашка в тонкую синюю полоску) и всегда спешащим (итальянские узконосые башмаки), но сознавала, что в конечном счете он всего лишь служащий среднего уровня, кичливое ничтожество (кричащий галстук) и довольно пошловат (золотой перстень с печаткой и такие же запонки). Увидев входящего к нему в кабинет Камиля, он самым жалким образом провалил первый беглый экзамен, удивленно приподняв брови, тут же спохватился и сделал вид, что ничего особенного не случилось. Худшее из всех решений, с точки зрения Камиля, который изучил их все.

      Коттэ из тех, кто относится к жизни как к делу серьезному. О чем-то он говорил «проще пареной репы», другие дела объявлял «щекотливыми» – и, наконец, были «грязные» дела. При первом же взгляде на лицо Камиля он понял, что теперешние обстоятельства не вписываются ни в одну из придуманных им категорий.

      Часто в подобных случаях инициативу брал на себя Луи. Он был терпелив. А иногда бывал настоящим педагогом.

      – Нам необходимо знать, кто и на каких условиях проживал в данной квартире. И разумеется, это срочно.

      – Разумеется. О какой квартире идет речь?

      – Дом номер семнадцать по улице Феликс-Фор, в Курбевуа.

      Коттэ побледнел:

      – Ох…

      Последовала пауза. Коттэ, выпучив глаза как рыба, уставился в свой стол.

      – Мсье Коттэ, – вступил Луи самым спокойным и взвешенным своим тоном, – полагаю, будет лучше для вас и для вашего предприятия, если вы нам все объясните очень спокойно и обстоятельно… Не торопитесь.

      – Да, конечно, – ответил Коттэ. Потом поднял на них глаза погибающего в кораблекрушении. – Это дело прошло… как бы сказать… не совсем обычным образом, вы понимаете…

      – Пока не очень, – отвечал Луи.

      – С нами связались в апреле этого года. Один человек…

      – Кто именно?

      Коттэ глянул на Камиля, потом его взгляд метнулся к окну в поисках поддержки и утешения.

      – Эйналь. Его звали Эйналь. Жан. Так мне кажется…

      – Вам кажется?

      – Точно, Жан Эйналь. Его заинтересовал лофт в Курбевуа. Не буду скрывать, – продолжил Коттэ, вновь обретая прежнюю уверенность, – эту программу было не так-то легко сделать рентабельной… Мы много в нее вложили, а по всему комплексу заброшенной промышленной зоны, где мы обустроили четыре индивидуальных проекта, результаты пока что не слишком убедительны. О, ничего катастрофического тоже нет, но…

      Его разглагольствования раздражали Камиля.

      – Короче, сколько из них вы продали? – оборвал он.

      – Ни одного.

      Коттэ не отводил от Камиля глаз, как будто фраза «ни одного» звучала для него как смертный приговор. Камиль готов был поспорить, что