Древняя Индия. Александр Немировский

луны. Празднуя их, он пожелал[13]: «Пусть станет для меня возможным сделаться всеми вещами в этом мире».

      И стал он Водами, ибо Воды относятся ко всем вещам здесь внизу в той мере, в какой они находятся повсюду, даже в самых отдаленных местах. И в самом деле, если углубиться в любом месте на Земле, несомненно, найдешь воду. Что же касается Парамештхина, то он изливается дождем со своего верхнего местопребывания, то есть с Неба.

      Когда сын его стал водами, Праджапати пожелал[14]: «Пусть стану я всеми вещами в этом мире».

      Вначале был Пуруша[15]

      Сначала не было ничего живого, кроме первочеловека, тысячеглазого, тысячеголового, тысяченогого исполина Пуруши. Родился он от Вираджу[16], которая от него родилась, и разлегся, прикрыв сушу своим необозримым туловищем спереди и сзади, не оставив на ней ни клочка пустого пространства и возвышаясь над ее поверхностью на десять пальцев. Ведь Пуруша – это вселенная, которая была и которая будет. Таково его величие.

      Четверть его – все существа, три четверти, какими он взошел вверх, обретя бессмертие на небе.

      Подступили к Пуруше боги, бросили его, как жертвенное животное, на солому, облили маслом, обложили дровами. Из этой жертвы, расчлененной на части, родились гимны и напевы, из нее кони родились и им подобные с двумя рядами зубов, быки родились из нее, а также козы и овцы. Его рот стал брахманом[17], руки сделались раджанья, бедра – вайшьей, из ног родился шудра. Луна возникла из его души, из глаз – солнце, из уст – Индра и Агни, из дыханья – ветер, из пупа[18] – воздушное пространство, из головы – небо, из ног – земля, стороны света – из уха. Так из первочеловека возникли миры.

      Вначале был Праджапати

      Возвращаются ветры на круги своя,

      По своим же следам идет Праджапати —

      Ведь великая Рита не знает изъятий,

      И в объятиях Неба ликует Земля.

      И рождаются боги от Неба-отца,

      И от жара любви испаряется влага,

      Возвращаясь с небес благотворною Гангой,

      Чтобы страстью своей ослепить мудреца,

      Чтобы разумом не был наш мир обделен,

      Как враждой и любовью – такой же взаимной,

      Чтоб одни откровенья, рожденные гимном,

      Неизменно пылали во мраке времен[19]

      Праджапати[20] в сотворенном им мире был одинок как перст. И подумал он: «Как мне себя продолжить?» Напрягшись, Праджапати воспламенил свой дух и породил из своего рта Агни[21], пожирателя пищи. Был Агни первым из богов, ведь Агни все равно что Агри, а Агри – это «первый», «стоящий спереди». Пищи же в мире, могущей прокормить Агни, не нашлось, и понял Праджапати, что Агни сожрет его. От испуга он открыл рот и выронил свою Силу, сила же его – Речь – появилась после Агни второй. Чтобы принести жертву, Праджапати потер ладонью ладонь, и они лишились волос. Продолжал тереть Праджапати ладони, пока из них не вылились жертвенное

13

Жертвоприношение – акт, приносящий плоды. Жертвователь формулирует желание, которое должно реализовываться по мере осуществления ритуала.

14

Совершающий богослужение совершает его на благо Жертвователя, имя, данное тому, кто оплачивает церемонию.

15

Вариант сотворения мира из тела космического человека, из которого возникают элементы космической и одновременно общественной организации. Принесение человека (бога) в жертву нельзя считать спецификой индийской религии: оно присутствует и в греческой культовой практике и чаще всего связывается с культом Диониса, бога, приносящего в жертву людей и животных и принесенного в жертву.

16

Вираджу – женское начало. Происхождение мужчины от женщины, женщины от мужчины – пример космической взаимообратимости, выработанной индийской философией.

17

Впервые в индийской литературе появляется описание варн брахманов (жрецов), раджаньи, или кшатриев (воинов), вайшья (скотоводов, земледельцев, торговцев), шудр (низшего сословия, призванного своим трудом обслуживать три первые варны). Это мифологическое объяснение происхождения варн многократно повторяется в брахманистской литературе с различными вариантами: варны произошли также из частей тела Брахмы, Вишны, реже Шивы. В «Законах Ману» люди происходят от сыновей Ману. В «Сказании о четырех веках», напротив, сообщается, что в старину люди были одинаково добродетельны и считались брахманами, но, постепенно утрачивая добродетели, попадали во все более низкие варны.

18

Пуп Пуруши – это пуп земли. Пуп играл особую роль и в других мифологиях, рассматриваясь как мировая ось или центральная мировая гора. Но ни одна из мифологий не знает возникновения из этого центра воздуха

19

Эпиграфы без указания автора или переводчика принадлежат А.И. Немировскому.

20

Праджапати («господин потомства» встает из этого и других гимнов «Ригведы» не только как главная фигура жертвоприношения, жертвователь и жертва одновременно, но и как бог вечного кругооборота природы, текущего и постоянно возвращающегося к своим истокам, и времени, бог календаря и его празднеств, отмечаемых в начале каждого нового года и сезона. В этой ипостаси у него много общего с этрусским Киленом и римским Янусом. Подобно тому как у каждого из главных богов этрусского пантеона, занимающих участки ободка печени из Пьяченцы, был свой Килен, так и свой Праджапати был у ведийского Брихаспати и затем у его восприемника индуистского Брахмы. Как воплощения их функций богов природы и вечного ее кругооборота – смены дня ночью, месяца месяцем, года годом, жизни смертью. Именно поэтому он воспринимался как главный бог – так же как и у этрусков главным богом считался не Тиния, а Килен (Янус). Совершение жертвы на алтаре Праджапати или превращение в жертву его самого рассматривались как культовый акт, и в этом плане он близок к Агни в его ипостаси жертвенного огня, без которого боги не могут существовать.

21

Агни – в ведийской и индуистской мифологии бог огня во всем его многообразии – от домашнего очага до пламени солнца; считался посредником между людьми и богами («ближайший из богов»), поскольку переносил жертвы смертных из жертвенного костра к небожителям.