.

есть солдат Немезида не будет огорчать нас в будущем своей беременностью? – громко сказал мужчина.

      – Говорите, пожалуйста, тише. Пациентка после тяжелой операции находится в операционном зале и может слышать ваши крики.

      – А почему она не спит? – с искренним удивлением спросил подполковник.

      Дверь отошла назад, открывая вид в операционный зал. Доктор встала и прошла к двери, плотно закрыв ее. Потом вернулась к рабочему столу.

      – Она настояла на региональном методе, то есть потребовала спинальное обезболивание.

      – Понятно. Мне это ничего не говорит, и я не хочу об этом знать. Для меня главное, чтобы она не могла больше беременеть и отлично работала в боевой группе. Таких одаренных боевиков, как она, нельзя терять. Немезида повзрослеет и сможет сама проводить тяжелые оперативные операции. Ладно, я вами доволен. Но мне некогда, – сказав это, он направился к двери.

      Агафья Петровна, не ожидая такого поспешного ухода, растерялась и с возмущением сказала:

      – А как же мой сын?

      – Не понял, при чем тут ваш сын?

      – Когда я смогу показать своего сына вашей лефине, чтобы она вылечила его?

      – Какой еще лефине? – с бешенством процедил мужчина. – У нас нет никаких лефин, поэтому перестаньте говорить глупости.

      Женщина всхлипнула, на глазах выступили слезы.

      – Как же так? Ведь я согласилась на эту жестокую операцию только ради своего сына, который умирает!

      – Я что могу сделать? Как в нашем штате будет лефина, так обязательно поможем вашему ребенку, но на данный момент ее нет, и я вам ничем не могу помочь.

      – Но вы обещали! – закричала женщина, глотая слезы.

      – Вы, женщины, очень глупы… – недовольно сказал оборотень и, взявшись за ручку двери, прошипел: – И еще я вам советую держать свой рот на замке, а то завтра же вылетите с работы, будете жить со своим сыном на улице. Вы меня поняли?

      – Да… – пролепетала женщина, сползая по стенке на пол.

      – Вот и отлично, – с ухмылкой сказал Серепенский и вышел из комнаты.

      Трагедия и ужас сотрясали женщину в беззвучном плаче. Но это не могло сравниться с той болью, которую испытывала невидимая девушка, стоявшая у шкафа на нетвердых ногах после операции. Лена с ненавистью смотрела на женщину, которая посмела лишить ее будущих желанных детей. Ее сковывал ужас, и подначивала злость от совершенной подлости и безнаказанности. А еще больше она ненавидела ту мразь, которая только что покинула кабинет.

      Мгновение, и Немезида убрала невидимость, со злостью опрокидывая какие-то вещи на столике рядом с собой.

      Агафья Петровна очнулась от своей трагедии, когда послышался грохот. Она подняла глаза и увидела пациентку, которая с ненавистью и злостью смотрела на нее.

      – Немезида… – прошептал доктор, понимая, что наказание за ее эгоизм стоит перед ней, сжимая в руке ампутационный нож.

      Глава 4

      Женщина всхлипнула и заревела в голос.

      – Прости меня, пожалуйста. Прости! Я умоляю тебя! Я… я это