Прощальный поцелуй Роксоланы. «Не надо рая!». Наталья Павлищева

дверью сразу подозвала главного евнуха:

      – Отправь кого-то в Старый Дворец, пусть спросят, сколько служанок переедет с Гульфем завтра.

      Тот склонился, глядя виновато:

      – Я уже сделал, госпожа. Четыре комнаты будет достаточно. Мы подобрали и почти подготовили.

      Роксолана обомлела: все вокруг знали о переезде Гульфем, кроме нее?!

      – Ты знал, что Повелитель решил вернуть Гульфем?

      Евнух снова уставился в пол и виновато вздохнул:

      – Да, госпожа…

      – Почему же мне не сказал?!

      – Я… я не думал, что вы не знаете. Решил, что просто не желаете этим заниматься.

      Роксолана уже мерила быстрыми шагами коридоры дворца, направляясь к своим покоям. Внутри все сжалось, желудок снова свело.

      – Какие комнаты вы подготовили?

      Евнух объяснил. Он сделал все толково: постарался и Гульфем разместить так, чтобы обиды не было, и от султанши расположить подальше, лучше не придумаешь. Роксолане оставалось только кивнуть в знак согласия.

      – Хорошо. Все сделано?

      – Да, госпожа.

      – С завтрашнего дня тебе придется звать госпожой Гульфем Султан.

      – А вы?! – ахнул евнух.

      – Я?… Я по-прежнему буду стараться делать все, что прикажет Повелитель. Иди проследи, чтобы все было готово, не то Гульфем Султан может быть недовольна.

      Аббас не выдержал, у самых ее покоев все же поинтересовался:

      – Госпожа, что произошло, почему Гульфем… Султан возвращается?

      Роксолана мысленно усмехнулась его паузе перед словом «Султан», пожала плечами:

      – Аббас-ага, Повелитель не объясняет свои поступки никому. Постарайся, чтобы у Гульфем Султан не было причин выражать недовольство.

      – Все сделаю, госпожа.

      В своей комнате просто опустилась на диван, не в силах даже двигаться.

      Пятнадцать лет гарема просто не существовало – когда случился пожар, лишь чуть задевший помещения гарема в Старом Дворце, Роксолана сделала все, чтобы перебраться в Топкапы, причем безо всяких остальных наложниц. Оставшиеся в Старом Дворце не знали нужды ни в чем, у них не было одного: надежды, ни малейшей надежды стать султаншей.

      И вот теперь…

      Почему Сулейман вдруг вспомнил о Гульфем? Конечно, самой Роксолане пятьдесят, а Повелитель еще силен как мужчина, но она исправно поставляла на ложе красивых девушек, пристально следя за тем, чтобы они не были ни умны, ни честолюбивы. Только ублажение тела, не больше, к этому давно научилась не ревновать.

      Но Гульфем… Гульфем куда старше самой Роксоланы, она не слишком умна и образованна, а если что и знала, то наверняка окончательно забыла в Старом Дворце среди женской болтовни и сплетен. Зачем Гульфем султану?!

      Объяснение могло быть только одно: ему не угодила сама Роксолана. Чем? Сулейман спрашивал о младшем сыне, что такого натворил Баязид?

      Желудок, постоянно болевший после многих страшных событий, снова свело так, что даже о Гульфем думать больше не могла, позвала лекарку. Конечно, это