Три века спора о варягах. Летопись и варяги. Дмитрий Верхотуров

к тому же легко побиваемую фактами?

      Но если рассматривать это странное поведение академических историков с точки зрения развития русского национального нарратива, то объяснение становится довольно простым. Во-первых, разумеется, преемственность между поздними летописями, историческими сочинениями XVII–XVIII веков и современной исторической литературой по части славянских доблестей вполне себе имеет место, поскольку все эти разновидности исторической литературы стоят на одной и той же источниковой базе классических древнерусских летописей.

      Во-вторых, определенная часть исторических сочинений XIX–XX веков, составленная по всем правилам исторической науки и оснащенная обширной библиографией, явно ставит перед собой задачи укрепления и развития русского национального нарратива. В особенности это относится к обобщающим трудам, доказывающим исконность, древность и славность Русского государства в тех или иных аспектах. В отношении трудов этих нельзя отрицать их научной ценности, поскольку в них, как правило, нарративные и научные моменты тесно переплетаются.

      На мой взгляд, целесообразно ввести новое понятие «корпус русского исторического нарратива», в который отнести обобщающие труды, обосновывающие основные постулаты русской национальной истории, такие как автохтонное происхождение русского народа от автохтонных же славян, самобытное зарождение, независимость и славность Русского государства. Это обоснование делается как литературными, так и научными средствами. Эталонным образцом трудов этого корпуса является «История государства Российского» Н.М. Карамзина, ставшего на десятилетия примером для подражания. Принадлежность исторического сочинения к этому корпусу не является негативной его характеристикой, поскольку, как уже сказано выше, без них русское национальное самосознание и национальная идея не смогли бы сформироваться. Они определенно играли важную роль в жизни государства и общества.

      При этом надо помнить, что один и тот же исследователь мог сочинять как работы «идеологического» содержания, так и чисто научные работы (как правило, узкоотраслевые статьи и монографии). Эти стороны творчества были тесно связаны между собой и влияли друг на друга.

      В-третьих, корпус русского исторического нарратива включает в себя ряд сочинений, составленных и опубликованных еще до возникновения в России исторической науки, тесно связанных с летописанием и во многом продолжающих летописные традиции, посвященных той же самой задаче составления истории древнего и самобытного Русского государства и живописания доблести славян. Образцом такого рода «донаучных» сочинений является киевский «Синопсис», которому будет посвящено более пристальное внимание, ибо он сыграл большую роль в споре о варягах.

      Корпус отчетливо разделяется на две части, первая из которых сформировалась в XVII–XVIII веках, а вторая часть сложилась в основном в XIX–XX веках. Разница между ними велика, поскольку вторая часть представлена