Разведчик Линицкий. Виктор Юнак

нападение на пароход), и доступ на пароход был прекращен. Полурастерзанные, оглушенные тумаками и площадной бранью, счастливчики наконец взбирались на палубу «Риона».

      Но это были еще цветочки. На пароходе оказалось еще хуже: вся палуба – как сплошной военный лагерь, напоминающий пир Батыя после битвы при Калке. Публика чертыхается, чавкает, храпит, справляет естественные потребности, толкается отчаянно коленями и локтями, орет и запугивает друг друга чудовищными угрозами. То тут, то там разнимают сцепившихся тыловых полковников и капитанов, готовых друг друга застрелить из-за кружки кипятку или передвинутого чемодана. Ходят друг другу по ногам, обливают борщом и кипятком, ругаются в очередях у уборных площадной бранью, не стесняясь близостью женщин и детей.

      А в каютах расположилась привилегированная публика, в погонах и без оных. Вся тыловая накипь, квалифицированные авантюристы, шакалы и гиены Гражданской войны со своими самками, червонные валеты в фантастических формах, исполненные показного апломба, способные на любую низость, вплоть до убийства беззащитного, – всё это пьянствует, поедает консервы, неуклюже перекатываясь немытым телом и скручивая корявыми пальцами бесчисленные «собачьи ножки».

      Более того, по пути к Босфору выяснилось, что на «Рионе» недостаточно воды и пищи. Тем не менее до Стамбула-таки пароход добрался. Спасибо подоспевшим американцам, взявшим «Рион» на буксир и немного подкормившим оголодавших пассажиров.

      Французский адмирал Дюмениль на судне «Вальдек Руссо» с миноносцами и буксирами сразу же покинул Стамбул, спеша на помощь Крыму. Он получил от Жоржа Лейга, председателя Совета министров и министра иностранных дел Франции, следующую телеграмму: «Я одобряю принятые Вами меры. Французское правительство не может оставить без помощи правительство Юга России, находящееся в критическом положении. Позиция полного нейтралитета, принятая Англией, не позволяет русским рассчитывать ни на кого другого, кроме нас! Франция не может бросить на верную смерть тысячи людей, ничего не предприняв для их спасения».

      А Врангель в это время думал о возможности перевести вооруженные русские силы на Западный фронт и писал об этом де Мартелю; писал и о возможности сотрудничества русских сил с Международной комиссией по контролю проливов. Врангель знал, что делал: покидая Крымский полуостров, белогвардейцы вывезли с собой около 7 тысяч тонн различного продовольствия (только зерна – 5 тысяч тонн, сахара – 233 тонны, чая – 283 тонны) и огромное количество предметов вещевого довольствия. Эти запасы были так велики, что он мог бы полгода содержать на них армию, если бы все это не было отнято впоследствии французами. Но 1 ноября Врангель получил ответ представителя Франции: «Де Мартель предполагает пока, как единственно возможное, русским офицерам, преимущественно специалистам, перейти на французскую службу, для чего придется принять и… французское подданство».

      Мог ли Врангель сообщить об этом предложении