Войсковые разведчики в Афгане. Записки начальника разведки дивизии. Николай Кузьмин

психологическое, чем огневое воздействие.

      В конце июля 1983 года произошла смена командования в разведке. По замене прибыл новый командир разведывательного батальона – майор Валерий Николаевич Тихонов. Ну всем хорош! Высокий, спортивный, энергичный.

      Правда, настораживало, что он из «репрессированных». То есть был старшим офицером РУ штаба ЛенВО, потом снят с должности и назначен командиром разведбата в Вологду, где прослужил около года. Закончил разведфак Академии им. Фрунзе в 1979 году, в один год со мной. Причина понижения в должности – развод с женой. Я думаю, что не это было главной причиной, мало ли кто с кем разводился. За это с должности не снимают. Однако больше об этом спрашивать не стал.

      Через 2 дня в дивизию прибыл с проверкой руководитель оперативной группы МО СССР маршал С.Л. Соколов, естественно, с группой инспекторов.

      Это было серьезным испытанием для нас, так как он, обладая очень широкими полномочиями, мог снять с должности кого угодно, включая и командира дивизии. И практически после каждой его инспекции кто-то «слетал» с должности.

      Я был первым, кто отчитывался перед ним. Далее заместитель командира по тылу, потом командир дивизии.

      Всё! Больше ему никто был не нужен. Это только в мирное время начальник разведки в штабе «старший куда пошлют», на войне же, где разведка важнейший вид боевого обеспечения, к ней и ее начальнику отношение совсем другое.

      Я, конечно, волновался: перед таким высоким начальником мне еще не приходилось выступать. Но мое серьезное отношение к «канцелярщине», о которой я говорил ранее, за полгода дало свои положительные результаты.

      Захожу в кабинет комдива, под мышкой целая кипа документов. Представляюсь. За столом сидит загоревший дочерна старик, в афганской военной форме без погон, беспрерывно курит длинные черные сигареты.

      Спросил, давно ли я служу в Афганистане, какое имею военное образование. Доложил: «Седьмой месяц, командный факультет Академии бронетанковых войск в 1979 году». Смотрю, взгляд его помягчел. Он сам выпускник нашей Академии, оба его сына тоже ее закончили, младший – на год раньше меня. Говорит: «Ну, танкист, докладывай, только не сильно ври».

      Мой довольно четкий доклад, хорошо отработанные карты, журналы учета развединформации, разведывательных полетов авиации, проведения засад и реализаций разведывательных данных – все это произвело благоприятное впечатление на маршала.

      Дополнительных вопросов мне он не задал, видимо, был удовлетворен докладом, только пробурчал командиру дивизии: «Что же это, раз вы так все знаете о противнике, почему вяло с ним боретесь?» Ну это вопрос уже не ко мне, я быстро собрал документы и вышел. Только за дверью перевел дух. Офицеры штаба поздравляли меня с успехом, а я все думал, что что-то важное так и не сказал.

      Боевые будни продолжались. Засады сменялись «зачистками», патрулирования – рейдами, и далее по кругу. Я уже упоминал, что, по журналу боевых действий 783 орб, разведчики за 365 суток 1983 года умудрились быть