Злая Москва. От Юрия Долгорукого до Батыева нашествия (сборник). Наталья Павлищева

свое, снова птицей взлетала в седло и носилась по округе, пугая незнакомых. А Юрию все больше хотелось белой лебедушки, такой, чтоб и шейка полная была, и бедра круглые, чтоб сладко зарыться не только в пахучие волосы, но и в пышную грудь… Девки, конечно, были, где ни ночевал, везде находились такие – белые, сладкие, на все для князя готовые. Но это не то, хотелось, чтобы была своя, чтобы ждала, вздрагивая от каждого звука, чтобы прижималась пышным телом, обдавала горячим духом желания, а не просто подчинялась, потому что князь…

      И однажды встретил во Владимире. Вдова поглядела синим глазом, повела полным плечиком да пышным бедром качнула – и зашлась княжья душа в полете, а тело от желания. На грех рядом оказался епископ Ефрем, приметил, но для начала вида не подал, только подозвал к себе служку да шепнул о чем-то.

      Но вечером за ужином вдруг стал беседу вести с князем о греховном желании. Юрий, то ли поняв, что епископ заметил его интерес к красавице, то ли просто думая о своем, беседу поддерживал вяло. Ефрем поговорил, поговорил да вдруг и поинтересовался в лоб, каково, когда женка уж в тягости не первый месяц? Телесное, мол, своего требует.

      Князь вскинул глаза:

      – Требует! Знаю, что грех, но нешто терпеть по полгода, греховные мысли тая?

      – Не надо, – помотал головой епископ. – Только и девок всех подряд щупать не стоит, блуд это.

      – А что делать?

      – Заведи себе любушку такую, чтоб только твоя была, и ублажай тело.

      – А это не грех?

      – Грех, но не блуд, разницу разумеешь, князь?

      Юрий хмыкнул, ай да епископ!

      – А вот и заведу! И к тебе, святой отец, каяться буду ездить.

      – Приезжай, епитимью наложу, не согрешишь – не покаешься… Меж двух зол выбирают меньшее, потому и веду речь об одной взамен многих.

      После этих речей, увидев за дверью красивую вдовушку, князь уже не удивился, только крепко обнял и поинтересовался:

      – Тебя как кличут-то?

      – Варварой, – просто и спокойно ответила красавица.

      – Многих ублажала?

      Ее глаза открыто глянули в его:

      – Ты первый. После мужа.

      Князь чуть смущенно хмыкнул, но спорить не стал, тем паче что совсем рядом было именно то, что ему так нравилось – ладное белое тело, пышущее здоровьем и жаром нерастраченной женской ласки. И шея у Варвары оказалась белая да полная, и бедра такие, что есть чем качнуть, и сама она была вся крепкая и ладная.

      Но до ночи еще далеко, Юрий просто не знал, что и делать с красоткой. Выручила она сама:

      – Банька готова, пойдешь ли париться, княже?

      – А ты?

      – Велишь – приду.

      Юрий вспомнил о Ефреме:

      – А епископ как же?

      Вдова махнула полной рукой:

      – Он уже отказался, сказал, не можется ныне. Так идти?

      – Тогда идти.

      – Приду, – глаза обожгли синим пламенем.

      Она действительно пришла, нимало не стесняясь того, что тонкая рубаха мигом намокла и прилипла к телу, стала охаживать