Размороженный. Книга 5. EndGame. Антон Текшин

должна была открыться в день её совершеннолетия. Но, увы, она до него не дожила.

      – Пока что, – поправил его я.

      – Если только тебе от этого легче, – пожал он сухонькими плечами.

      – Мне бы тоже хотелось быть в курсе подробностей.

      – Понимаю. Но это не тот эпизод в моей жизни, который было бы уместно вспоминать.

      – Ничего, я никому не расскажу, обещаю.

      – Это всё Сергей, – начал с оправданий Эдуардыч, оторвавшись от документов. – Он буквально боготворил тебя, точнее твой героический образ. И чем дальше, тем сильнее это в нём прогрессировало. Если бы на тот момент технологии позволяли – он бы точно провёл процедуру оживления. Все твои новые органы были оплачены из специального фонда, который он учредил незадолго до того, как покинул нас.

      – А Георгий заливал, что я ему по гроб жизни должен за воскрешение…

      – В каком-то смысле, это действительно так. Не будь его, ты бы продолжал храниться до окончания срока криораспада, как и остальные подопытные. Многим из них не стоило возвращаться.

      – Вроде его подружки Анны?

      – Так ты и с ней уже успел познакомиться? – слабо удивился старик.

      – К сожалению, и до неё добрались, – не стал я скрывать. – Но мы успели пообщаться перед этим.

      – Туда ей и дорога, – без сожалений отрезал доктор. – Она постоянно подбивала Георгия на всяческие авантюры, да и в ликвидации нашей группы без неё точно не обошлась…

      – Кажется, мы отвлеклись, – я вернул беседу в интересующее меня русло. – Рассохин чрезвычайно увлёкся моей натурой. Что дальше?

      – Сергей ушёл в политику. Примкнул к одной мелкой радикальной партии, продвигавшей возврат смертной казни и прочие… перегибы. Но этого ему показалось мало. Не имея возможности вернуть твоему телу жизнеспособное состояние, он решил тебя клонировать.

      – Кто-то явно перечитал фантастических книг в своё время… – заметил я.

      – Тогда подобная процедура существовала лишь на бумаге, вдобавок существовал ряд серьёзных технических запретов. До сих пор в большинстве стран подобная процедура под запретом, в отличие от выращивания отдельных органов. Но Сергей не хотел ждать, ему всё нужно было здесь и сейчас.

      – И?

      – Он заставил меня взять твой генетический материал для искусственного оплодотворения, – одним махом выдал семейный врач, будто в прорубь нырнул.

      – Кто выступил донором с той стороны? – севшим голосом спросил я.

      – Юля.

      – Больной ублюдок… – протянул я, едва сдерживая рвущиеся наружу эмоции. – Собственную дочь…

      – Её репродуктивные органы были слишком сильно повреждены, поэтому я уговорил взять одну лишь яйцеклетку, – продолжил Эдуардыч. – Это не снимает с меня вины, но в результате появилась Эльвира. Такая, какой она была.

      – Она и сейчас есть, пусть и не с нами, – отрезал я. – А кто же тогда её выносил? Неужели сама Александра Владимировна?

      – Да, – проскрипел Эдуардыч. – Я хотел обставить всё, как естественное зачатие,