Смерть по заказу. Леонид Кудрявцев

ждали Виктор и то, зачем Андрей приехал сюда, в Москву.

      И тогда, поспешно съев остаток сосиски и допив колу, он, не оглядываясь, двинулся к выходу, прочь, прочь, к делам. Подальше от прошлого, в котором был большой риск столкнуться с призраком Марины.

      Девушка смотрела ему в спину, он это чувствовал, он это знал и, поспешно уходя, напряг все силы чтобы не обернуться, потому, что знал – обернувшись он испортит все, все. Он даже не знал, что именно он испортит, просто чувствовал, что испортит – и все.

      Он вышел из вокзала и, аккуратно поставив пустую бутылку у колонны, двинулся налево, к главному выходу, потому что ему все же надо было проверить. Теперь, если встречающие все-таки были (во что он не верил), то они, не встретив его, уже занервничали, уже готовы себя выдать. И стоит перед ними только пройти, как они взглядом или лицом себя выдадут.

      Он добросовестно прошелся мимо входа и, убедившись, что, конечно же, его никто не встречает, двинулся прочь, от вокзала. Теперь оставалось только добраться до Виктора.

      И тут сзади послышалось:

      – Вот он, вот он… вот этот. Я его, гниду, сразу узнал. Голос был на диво знакомым.

      Резко обернувшись, Андрей увидел в нескольких шагах от себя двух катал – Мишу и Юру. Но ему сейчас было не до них, потому что, полусогнув мускулистые руки, к нему шел здоровенный качок. И был он в метре-полутора. Был он, этот бугай очень здоровым и, похоже, тупым, а стало быть, не так уж и страшен. Но существовал еще и второй. Поворачиваясь к качку, Андрей его четко засек. Это был, казалось, совершенно невзрачный тип, в помятой кепчонке, с небритым, совершенно безучастным ко всему окружающему видом. Он был метрах в десяти и заходил так, чтобы оказаться у Андрея за спиной. Правую руку он держал в кармане потертого пиджака.

      «Вот этот-то самый опасный и есть, – подумал Андрей. – И к бабушке не ходи – в кармане у него перо. Стало быть, господа каталы решили отыграться. Стало быть, я им не понравился. Зря они так, право слово, зря».

      – Тебе чего? – хмуро спросил Андрей у качка.

      – Это, – прогудел он. – Ребята жалуются. Дерзишь, говорят. Придется, видимо, тебе расплачиваться за свое поведение.

      – Сейчас расплачусь, – сказал Андрей.

      Времени рассусоливать у него не было. Сзади заходил «невзрачный», и об этом он не забывал.

      В следующую секунду носок ботинка Андрея врезал в самое причинное место качка. На лице у того появилось жутко изумленное выражение, и он, резко согнувшись и застонав от жестокой боли, стал валиться на асфальт. А Андрей уже развернулся и встретил «невзрачного» прямым правым. Послышался хруст сломавшейся челюсти.

      Даже не удосужив взглядом упавшего «невзрачного», Андрей снова развернулся и сделал шаг в сторону катал.

      – Ну, ребята, похоже, на этот раз вы меня достали.

      Но те уже улепетывали во все лопатки, даже не делая попытки оглянуться и узнать, что Андрей будет дальше делать с их неумелыми охранниками.

      Покачав головой, Наумов пробормотал:

      – Вот так всегда